— По оплате — это серьёзно? — спрашиваю недоумённо.
— Ты чего, дурак, или с Луны свалился? — слышу в ответ.
— Дурак. А вообще, я с Марса, — отвечаю под заливистый хохот Барабановой.
Мы ещё долго с ней разговаривали. Мадам неплохо так знала внутренние расклады работы киностудии и сам коллектив. Она же — местный политрук, если называть вещи своими именами. Я получил немало интересной информации, особенно по характеристикам нужных мне людей. Всё-таки парторг — женщина, и любит немного посплетничать. Но самое главное — я хоть немного начал понимать, как функционируют местные внерабочие отношения. С кем и о чём можно договориться. Странно, что Моисеич меня не ввёл в курс дел. Хотя он мог сам не знать расклады на Горького. Да и ранее был вторым номером, не вникая во многие процессы. Советская система внутри не такая уж неповоротливая и безнадёжная, как мне казалось раньше. И чего я не поговорил с Марией Павловной раньше?
Иду домой по вечерней Москве и анализирую полученную информацию. Смеюсь над своей наглостью и наивностью. Но ничего — народ из будущего пластичен, беспринципен и умеет подстроиться под любые обстоятельства. Прогибаться под этот мир я не собираюсь, но тактику изменю. Задачи снять качественный фильм никто не отменял, просто надо учитывать полученные знания.
Барабановой нужно что-то подарить к Новому году. За такую помощь её вообще на руках нужно носить, хотя она малость тяжеловата. Заодно я понимаю, что приобрёл в её лице союзника с очень широкими полномочиями. Интересно, если я попрошу Зою достать хорошие духи для другой женщины, то как она отреагирует?
А вообще, пора заводить контакты в торговле и прочих нужных советских учреждениях, вроде автосервисов и прочих кулинарий. Мне здесь ещё жить. Я, по сути, оказался абсолютно не готовым к окружающей реальности. Но вы ещё не знаете Лёшу Мещерского, поэтому трепещите!
Глава 18
Под неодобрительным взглядом Зои взял две бутылки из своих запасов, положил их в портфель и начал одеваться. В обед надо будет ещё в гастроном смотаться и закуси купить.
Сам день прошёл буднично. Часть времени просматривали отснятые кадры, и пришли к общему решению, что надо начинать монтаж. Блин, а ведь это только начало большого пути. Ещё и музыка толком не готова, но основные мотивы уже подобрали. Хорошо, что решили не заниматься глупостями, и не писать какой-нибудь оркестр. Обойдёмся пианино и гитарой. Немного необычно, зато просто и быстро.
Ближе к концу рабочего дня спросил у главы монтажёров Андрея Горбунова, где можно поговорить.
— А чего нам политесы разводить, — недобро ответил явно обиженный на меня товарищ, — Говорите здесь, Алексей Анатольевич.
Собеседник явно ёрничал. Понятно, что мой рейтинг среди технарей стремительно пробивает дно. Сергей, второй присутствующий в комнате спец, усиленно делал вид, что занят.
— Мужики, — сажусь на стул и смотрю в глаза Андрею, — Тут вот какое дело.
Откровенно рассказываю про важность фильма и сроки. Без всяких экивоков, в том числе, признал свою вину. Но переборщил не от зазнайства, а просто по незнанию ситуации. Объяснил, что хочу попасть на фестиваль, и это шанс. Чтобы потом десять лет не ходить в перспективных, и ждать новой возможности. Просить прощения не стал, так как реальной вины за собой не чувствовал.
— В общем, предлагаю мировую, — достаю из портфеля бутылку Столичной и передаю Андрею, — А по срокам уже — как получится. Тиранить никого не буду, как успеем, так пусть и будет.
— Так, — задумчиво произнёс Горбунов, — Молодой, давай дуй в подсобку, готовь стол.
Сергей пулей метнулся в соседнюю комнату.
— На мировую, думаю, народ согласится. Не звери же, всё понимаем. Ты только совсем уж строго всех начал строить, вот люди и завелись. По срокам будем думать, но ничего обещать не могу. Тебе ещё со звуками договариваться.
В небольшое подсобное помещение со стеллажами и столом посреди, набилось уже пять человек. Чуйка меня не подвела. Под одобрительный гул собравшихся, достаю из портфеля второй пузырь, палку колбасы и несколько сырков. Мужики тоже принесли закуску по принципу, чего бог послал.