— Блин, Коля, не начинай, — протянул я, — не строй из себя психотерапевта. Бесит это меня, и само слово психотерапевт не нравится. То же мне, менеджеры по связям с реальностью. Расскажи-ка лучше о Мостовом, — решил сменить я тему, пока Магнат не углубился в дебри психоанализа, — Что он за человек? С кем общается? Где живёт? Наверняка ты, прежде чем его нанял, всё, что можно было о нём разнюхал.
— Обычная биография, — оставив в покое подлокотник и откинувшись на спинку кресла, стал рассказывать Коля о скриптере, — детство, школа. Мама с папой геологи, ищут нефть по белу свету, и всю жизнь в разъездах. У Жеки ещё сестрёнка чуть помладше него есть. Родители её с собой везде таскали, и пацан, по сути, один с бабушкой рос. На первом курсе универа у Женьки бабуля умерла, и он из родительского дома окончательно переехал в её квартиру. Самостоятельности захотел, да и на учёбу ближе было добираться. Закончил вышку, и устроился энергетиком на заводе стройдеталей. Завод обанкротился, ну и Женькин однокурсник предложил ему попробовать писать морфоскрипты — это дело тогда только зарождалось. Уже второй сон "от Мостового" надолго вошёл в топ-пятёрку Москвы. Гибель Титаника скрипт назывался. Фильм Камеруна с Ди Каприо в главной роли, по сравнению с этим сном, можно мультиком для дошкольников обозвать. Я когда первый раз его юзал, реально в кровать лужу надул. Представь себе ночь, накренившийся корабль, и ты осознаёшь, что это и есть тот самый Титаник. Тысячная толпа в дикой панике тебя вот-вот раздавит, и чтобы спастись, ты прыгаешь с высоты пятиэтажного дома в черную ледяную воду. Со шлюпок тебе норовят веслом по башке заехать, чтобы ты в них не влез. Рядом такие же, как ты, барахтаются. Кто-то за спасательный круг цепляется, кто-то в спас-жилете плавает. От холода все что можно коченеет, волосы уже сосульками стали. Ты цепляешься ногтями за какой-то плавающий сундук, а на нём девчушка лет семи лежит, скрючившись от холода. На тебя смотрит. Мёртвыми глазами. Я от этого взгляда всегда просыпался. Некоторые, с кем я потом этот скрипт обсуждал, умудрялись во сне в шлюпку забраться, но всё равно замерзали насмерть, и просыпались.
Смагин закончил рассказ, и уставился в экран неработающего телевизора, видимо, вспоминая свои приключения в пересказанном сне. Затем встал, сопровождаемый пристальными взглядами тульп, подошёл к открытому окну, уселся на подоконник, и закурил.
— Так. С детско-юношеским возрастом разобрались, — с трудом отошёл я от рассказанного Колей сна, словно сам только что из ледяного океана вылез, — а как ты с морфоскриптами в целом и с Мостовым, в частности схлестнулся?
— Как-то само так получилось, — ответил Коля, вынув свою соску изо рта, — и опять же не без участия Моста. Я как-то его эротический скрипт юзал. Нет, скрипт, пожалуй, громко сказано. Стёб будет точнее. Типа сижу я стриптиз-баре. Пьяный нос в табаке и тёлки на коленях. По сценарию влетает команда маски-шоу. Бабьи визги. Вопли "Морды в пол. Работает ОМОН". Лежу я пьяный на полу, а перед моей физиономией стеклянный бокал из-под пива валяется, и чей-то здоровый рифлёный берц на него наступает. Бокал в мелкое крошево, у меня вся харя в стекле. Хорошо, что глаза успел закрыть. Вот кто после этого владелец ботинка?
— Козёл, конечно, — возмутился я поведением хозяина обуви, словно это меня на пол швырнули в каком-то баре.
— Точно. Я тоже почему-то про эту скотину вспомнил, — засмеялся Николай, — а когда проснулся, подумал: "Почему бокал без надписи был? На фирменном бокале всегда надпись есть. Хотя бы тот же самый "КОзел". Что если создать морфоскрипт, в котором разрисовать везде лейблы фирм, готовых оплачивать рекламу?" Так появилась идея, а через две недели был написан первый в мире скрипт, за который рекламодатели заплатили больше, чем юзеры. Автором был, как ты понимаешь, Мост.
— Потом ты создал студию при своей медиагруппе, и вы начали штамповать рекламные сны, — продолжил я очевидный ход событий, — рекламодателей у тебя, благодаря холдингу, куча. Клиентов искать не нужно. И пролился денежный дождь.
— Приблизительно так и произошло, — кивнул Коля, — только студию я в медиагруппу не вводил, а создал отдельную компанию. Рекламные сны стали продуктом новым и неизвестным, сложно было просчитать последствия вливания новой студии в медиахолдинг.
— Логично, — согласился я с Николаем, — новый продукт, он и в Африке новый. А какое положение было у Мостового в студии?
— Ты про его официальный статус? А какой статус нужен творцу с большой буквы "Т"? — удивлённо спросил Магнат, — Я ему сразу кресло директора студии предложил, так он на меня посмотрел, как на обкуренного, и спросил: " Смагин, ты больной? С меня парни, когда я скрипты пишу, нейроэмулятор иногда срывают, чтобы я покушал. Про то, что в памперсах работаю и вовсе ни для кого не секрет. Когда мне ещё студией заниматься?" Короче, отказался он быть директором. Я подумал, и вообще не стал никаких начальников выдумывать, ребята и без этого нормально работали. Под студию отвели половину этажа в моём офисе, а их бухгалтерию я на один из отделов холдинга спихнул. Да там и бухгалтерии-то с гулькин нос. Это же не промпроизводство. Потом я на одном форуме с двумя студентами-мифистами познакомился. Они уже разработали станцию для мультискриптов, но у них денег не было даже на изготовление опытного образца. Пацаны уже хотели краудфандинг объявить, да я вовремя их встретил. Всем, чем надо им помог, а они прибор сделали. Этим летом у ребят защита диплома, потом отправлю их на одну из своих яхт. Пускай на море откиснут недельки две. Ну, а потом, добро пожаловать в компанию. В конце концов, под них её и создал.