Трубач сидел на земле, уставившись на истребители. Видок у него, конечно, жалкий. Он моргал, хлюпал носом, потирал ушибы и молчал. Да, надо поддержать товарища.
– Не дрейфь, солдат, прорвёмся, - сказал я.
– Нас сейчас изжарят, - ответил он и посмотрел на меня глазами нашкодившего пса.
Внутренне улыбнувшись, я попытался придать своему голосу побольше уверенности и бесшабашности:
– Ну, если изжарят, то так быстро, что ты этого даже не заметишь.
Наверняка моя улыбка получилась натянутой и фальшивой. Признаться, я и сам сдрейфил, но пытался держаться.
И тут трубача немного прорвало:
– Отличная новость! Всю жизнь мечтал! А я знаю, что эти гады способны пытать тебя огнём целыми часами, а ты будешь висеть вверх ногами и орать от боли!
– Кто тебе сказал, такою чушь?
– Никто. Сам знаю.
– Да ни черта ты не знаешь!
– Да!? – воскликнул трубач. – А что, ты знаешь до… до чёрта?!
– Знаю.
– Откуда?!
– Я в армии служил.
– А! Охренеть! А я, по-твоему, в игрушки тут играюсь! Тоже мне!.. Откуда тебе знать, на что способны эти сволочи?
– В армии я был лётчиком. И летал примерно на таких штуках.
– Да-а?! – Его глаза полезли из орбит.
– Да. Ну, и не только на таких. Нас учили летать на разных… штуках…
Договорить я не успел. Меня перебил звук двигателей, прижав нас к земле.
Истребители пронеслись мимо, рассыпались веером, описали вертикальную окружность и стремглав понеслись в сторону вимана. Виман всё ещё невозмутимо висел над кратером и совершенно не двигался; похож он был на яркое изваяние, спокойное и величественное.
Спустя две-три секунды, истребители пронеслись близко от вимана, слегка удалились, а затем снова развернулись.
Что они делают? Для чего все эти манёвры?
А чуть попозже всё стало на свои места. Оказалось, истребители не охотились за нами, им нужен был виман!
После череды облётов и фигур высшего пилотажа последовал предупредительный выстрел. Истребители пустили плазменные импульсы чуть пониже вимана. Сделали круг и снова выстрелили. Виман, как отрешённое божество, висел на своём месте.
А что делать нам с трубачом? Я решил воспользоваться тем, что истребители заняты виманом и незаметно улизнуть. Но для этого нужно было преодолеть открытый участок и бежать дальше по широкой кромке кратера к нужному месту для спуска.
План идиотский! А другой что, есть? Во всяком случае, в голову ничего другого не лезло.
После некоторых препираний, трубач всё же согласился выбежать из укрытия; да и укрытием это вряд ли можно было назвать; всё равно все знают, где мы находимся. Толку – ноль, от того, что мы тут сидим – ждём, когда в нас врежется шальной плазменный заряд!
И мы побежали.
Некоторое время всё шло очень хорошо, но один из истребителей решил подпортить нам жизнь. В шагах в пяти от нас внезапно разорвался большой камень. По телу прошёлся огненный град. Мы повалились на землю.
Трубач сразу же оповестил меня о разгерметизации своего скафандра.
Это плохо. Чёрт…
Пришлось спрыгнуть в маленькую ложбинку, где мой спутник наспех заделал три пробоины, отодрав от предплечья спас-комплект. Спас-комплект меня повеселил – тюбик быстросохнущего клея и несколько лоскутов специальной ткани. Но, несмотря на убогость комплекта, он всё равно помог. И мы снова выскочили на дорогу… Если это вообще можно было назвать дорогой.
А в это время истребители принялись за виман основательно. Я даже приостановился, когда треугольники открыли огонь на поражение. Но это только называется «на поражение»! Плазменные росчерки проносились прямо сквозь виман, не причиняя ему никаких неудобств! За плазмой последовали ракеты в количестве восемнадцати штук: истребители одновременно выпустили по две ракеты с каждой своей вершины.
Управляемые цилиндры понеслись к цели. Видимо, координаты цели у каждой ракеты были идентичны, потому что все восемнадцать боеголовок вмиг встретились в самом центре вимана.
Это был невероятный взрыв! Ослепительная вспышка, волна раскалённого воздуха, адское пламя, неописуемой силы удар!..
Хоть мы и находились почти в километре от эпицентра, но нас тут же смахнуло и понесло чёрте куда, как две пылинки. Тело получило оглушающий удар. Скафандр превратился в раскалённую сковородку. Ничего не слышно и не видно!..
Затем ещё один удар… Но это уже не ракеты – это я упал в заросли кустарника.
Неужели живы? Не верю! После такого невозможно выжить! Но поверить придётся, потому как всем телом я ощущал невыносимую боль. В голове шумело, мир вокруг кружился, скафандр раскалён, и каждое движение приносило новую порцию боли.
Где-то на краю подсознания я услышал отдалённые звуки. Это бой. Вернее, не бой – это истребители кидаются на виман, как мелкие шавки на слона.
На виман?..
Разве его не разорвал тот взрыв?!
Преодолевая болевой спазм, я слегка приподнял голову. Увидел мечущиеся треугольники.
Виман… всё так же висел на своём месте. Невероятно… Ему хоть бы что! Такой адский взрыв должен был разнести его на молекулы, а виман даже с места не сдвинулся! Как такое может быть? Из чего он сделан? Да и, настоящий ли он? Я отлично помнил, как сквозь него пролетали плазменные заряды и взорвались на стенках кратера. А он плевал на них, на всех, и продолжал висеть, и хоть бы хны.
Стоп, а где же трубач? Я медленно поворачивал голову из стороны в сторону. Тяжёлые веки еле-еле двигались, самопроизвольно закрывались. Я понял, что могу в любой момент потерять сознание.
Где-то в голове пронеслась мысль о том, что если мой скафандр так пострадал, то что же со скафандром трубача, который не мог похвалиться совершенством! Трубач, скорее всего, уже труп... Жалко парня, хороший был человек… добрый, отзывчивый и бесхитростный…
Свинцовые веки закрылись сами. Я этого даже не заметил. По телу прошёл сжимающий кожу холодок; мурашки; писк в ушах; одурманивающая слабость…
По-моему, я потерял сознание… Хотя, может быть, и нет – сказать трудно.
В какой-то момент почувствовал, что тело налилось свежестью, воздух приобрёл кисловато-сладкий привкус. Словно бы микроскопические иголочки прошлись от пяток до макушки, от чего волосы встали дыбом. Странно… что всё это значит?
Дыхание выровнялось. Полегчало. Боль поутихла. И тут до меня дошло: скафандр! Он лечит меня! Как я мог забыть! Это же входит в его функции! Скафандр, как и я, – часть корабля, мы – единое целое. Эта часть корабля, которая выжила, помогает теперь мне встать на ноги.
И всё-таки, где трубач?..
Не прошло и минуты, как я смог сесть.
Кругом – густые заросли; ветки кустарника упругие, гнущиеся были переплетены, словно паутина. Я сидел, как в гамаке. Очевидно, удар от падения был смягчён именно этими ветвями, так что, мне повезло. Но повезло ли трубачу? До сих пор его нигде не было видно. Надо поднимать задницу и искать его.
Невдалеке постоянно мелькали истребители, которые тщетно обстреливали виман. Странный какой-то корабль. Для чего он здесь появился? Мы с трубачом ему, оказывается, не нужны; в бой с истребителями он не вступает… Тогда, что он тут делает? Но об этом можно подумать и позже, главное, найти моего спутника.
На какое-то мгновение в голове у меня промелькнула мысль о том, что сейчас именно тот момент, когда я могу запросто сбежать; я не забыл, что на самом деле я пленник, и этот трубач ведёт меня в тюрьму. В тюрьму очень не хотелось. Но, помнится, трубач говорил правильные слова, что без него я здесь пропаду. Именно так. К сожалению, именно трубач меня и спасает сейчас, без него я останусь на этой планете и конец мой будет очень мучительным. К тому же этот малый мне понравился несмотря на то, что киппон да к тому же ещё и вояка, а вояк я терпеть не мог.