Сначала молодой человек откровенно морщился и отвечал крайне неохотно, но, когда беглая преступница разъяснила, зачем именно это ей нужно, смягчился, посчитав любопытство оправданным. Тем самым Ия получила ещё одно подтверждение серьёзности его намерений.
За окнами вечерело, по углам комнаты стал потихоньку сгущаться полумрак.
Беседу прервал негромкий стук.
Яира принесла фонарь на палке, зажгла светильник и спросила, куда подавать ужин?
Бросив быстрый взгляд на девушку, барон распорядился:
- Накрывайте стол здесь.
И хотя у неё ещё никогда не было "романтического ужина при свечах", пришелица из иного мира прекрасно знала, что должной произойти после. Но, поскольку уклониться от подобного развития событий всё рано не получится, да не очень-то и хотелось, Платина решила приготовиться ко всему как следует.
- Простите, господин, - плавно, как учили, поднявшись с табурета, проговорила она, кланяясь. - Мне нужно отлучиться. Я скоро приду.
- Конечно, Ио-ли, - поспешно и даже суетливо закивал собеседник. - Идите.
Краем глаза заметив сурово сжатые в куриную гузку губы Яиры, девушка, подхватив платье, почти бегом выскочила из кабинета на лестничную площадку, где едва не столкнулась со своей служанкой.
- Госпожа, - попыталась неуклюже поклониться та.
- Пойдём! - скомандовала приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Поможешь.
Оказавшись в своих покоях, Платина тут же отправила её за огнём, а сама принялась лихорадочно размышлять: остаться в этом платье или надеть новое, стоит ли поменять причёску и украшения, и что делать с макияжем?
Первый секс у неё вышел так себе, и хотелось бы, чтобы второй получится лучше. Хотя Хваро предупреждал о каких-то своих... закидонах. Так, может, пока не рисковать и отказаться? Голова, мол, резко заболела, или живот прихватило.
Однако поразмыслив, пришла к выводу, что всё равно ей деваться некуда. Фактически она в полной власти молодого аристократа, а значит, не стоит его злить без крайней нужды. К тому же он её действительно любит. Это же видно буквально "невооружённым глазом".
Служанка принесла фонарь на палке, зажгла от него "спичку" и запалила фитиль светильника.
- Мне велели его вернуть, - сказала она, приподняв палку с цепью на конце. - Я сейчас приду.
- Постой! - окликнула её Ия. - Захвати тёплой воды. Мне надо как следует умыться.
- Слушаюсь, госпожа, - поклонилась Охэку, пятясь к выходу.
"Ещё бы нижнее бельё красивое надеть, - мечтательно вздохнула пришелица из иного мира. - А то здешними панталонами только напугать можно".
Отнесясь к предстоящему ужину более чем серьёзно, она надела новое красно-синее платье, показавшееся ей меньше остальных. Кое-как соорудила новую причёску, заплетя по бокам две тоненькие короткие косички и скрепив их маленькой золотой шпилькой. Остальные волосы свободно падали назад, удерживаемые спереди узкой диадемой с мелкими изумрудами. Долго перебирала серьги, выбрав золотые подвески в виде листика с крошечным сапфиром. Поколебавшись, одела браслет из зелёного полированного нефрита.
Почти всё пришлось делать самой. Охэку больше суетилась да восхищалась красотой молодой госпожи.
А уж когда та принялась наводить макияж, служанка просто "выпала в осадок", с раскрытым ртом наблюдая за быстрыми, уверенными движениями девушки.
Платина оценивающе посмотрела на своё отражение. Вроде всё в порядке. Не кричаще, но всё же ярче и выразительнее, чем она красилась днём. Тем не менее пришелица из иного мира не смогла удержаться от сокрушённого вздоха. Ах, если бы здесь была вся её косметика, как бы сногсшибательно она выглядела!
Довершив облик накидкой из тончайшей полупрозрачной органзы и великоватыми туфельками из зелёного шёлка на матерчатой подошве, Ия отправилась на своё второе в этом мире свидание.
Хозяин замка тоже приготовился к встрече. В кабинете приятно пахло благовониями. Смесь аромата розы с чем-то мягким, но одновременно возбуждающим.
Тусклый свет масляных фонарей, создавая уютную, интимную атмосферу, отражался в серебряной и фарфоровой посуде, а также в восторженных глазах, которыми Тоишо Хваро смотрел на свою девушку.
На нём красовались сразу два халата из тонкого бледно-голубого шёлка. Верхний покрывали серебристые, "морозные" узоры. Гладко зачёсанные волосы поблёскивали, словно смазанные гелем. На заметно побледневшем лице выделялась тоненькая полоска усов.
Когда он, отвесив церемонный поклон, заговорил, голос казался гораздо более хриплым, чем обычно.