Заметив Ию, господин Мукано нахмурился.
- Зачем вы здесь?
- Я пришла проводить господина, - восстанавливая дыхание, ответила Платина, стараясь смотреть ему в переносицу и вновь ощущая противный, липкий страх.
- Ещё очень рано, - издевательски усмехнулся собеседник. - В такой час маленькие девочки должны крепко спать.
Один из геев-телохранителей презрительно фыркнул. Девушке показалось, что даже старый слуга землевладельца скривил губы в глумливой усмешке.
Ужасно, до зубовного скрежета хотелось огрызнуться, сказать что-нибудь хлёсткое, запоминающееся и обидное. Однако, то ли от растерянности, то ли из-за страха перед матёрым головорезом ничего подходящего в голову не приходило. Но самолюбие не позволяло оставить последнее слово за ними. Тогда пришелица из иного мира решила использовать другое оружие, тоже весьма популярное в просвещённой среде Благословенной империи. А именно: лицемерие.
- Даже малые дети ценят любовь и заботу, господин Мукано, - ханжески вздохнув, потупила взор Ия. - Не зря же неблагодарность считается величайшим позором в глазах людей и Вечного неба.
Выслушав её неожиданную отповедь, дядюшка Хваро раздражённо зашипел:
- Вы собрались учить меня основам морали?
- Что вы, господин Мукано?! - отпрянула приёмная дочь бывшего начальника уезда. - Как я, недостойная, осмелюсь делать замечания столь мудрому и милосердному благородному господину?! Я лишь объясняю свою причину появления здесь.
Произнеся это самым почтительным и заискивающим тоном, Платина краем глаза заметила, как переглянулись охранники, а старый Куюми одобрительно кивнул.
Возможно, закоренелый убийца и сумел бы поставить на место болтливую мерзавку, но тут двери главной башни распахнулись, и появился сам барон в знакомом воинским облачении из тёмно-зелёного шёлка.
- Госпожа?! - озадаченно пробормотал он, спускаясь по каменным ступеням. - Зачем вы пришли? Ещё так рано.
- Я не могла не пожелать вам счастливой дороги, господин, - церемонно поклонилась Ия. - Скорее возвращайтесь, завершив все дела. Я вас очень жду.
Потом подошла ближе и, напрягая все свои актёрские способности, тихо, но с чувством продекламировала:
Всё кружит птица,
с другом разлучась,
Зовёт его
с небесной высоты.
Постигни душу
птицы в вышине,
И грусть мою понять
сумеешь ты...
Глаза землевладельца заблестели, тонкие усики дёрнулись, а губы растянулись в счастливой улыбке. Пришелице из иного мира стало даже как-то неудобно за своё притворство. Хваро, по-видимому, отнёсся ко всему этому очень серьёзно.
Он подался вперёд, явно намереваясь её обнять, но всё же удержался от столь откровенного проявления чувств в присутствии посторонних, ограничившись глубоким церемонным поклоном.
- Спасибо за добрые пожелания, госпожа. Я постараюсь вернуться пораньше.
- Нет, нет, господин! - вполне искренне запротестовала Платина. - Не нужно из-за меня торопиться. Не даром мудрые говорили, что в поспешности скрыта ошибка.
- Я учту это, - рассмеялся аристократ.
Подойдя к коню, он, явно рисуясь, птицей взлетел в седло и, посмотрев на девушку, махнул рукой.
- До свидания, госпожа! До скорого свидания!
Ударив пятками животное, он заставил того лёгкой рысью поскакать по дорожке к воротам усадьбы. За ним поспешили приближённые.
- До свидания, госпожа! - совершенно неожиданно услышала Ия от старого слуги.
Понукая ослика, Куюми, улыбаясь, поклонился ей прямо в седле.
- Счастливого пути, почтенный, - кивнула Платина.
А вот дворяне её дружно проигнорировали, не сказав ни слова.
"Да и... с вами!" - мысленно плюнула им вслед беглая преступница.
Терпеливо дождавшись, когда кавалькада скроется из вида, она неторопливо направилась в Дом за озером. Впереди у неё целых десять дней свободы от притворства и постоянного напряжения.
По пути девушка размышляла над тем: куда бы отослать служанку, чтобы та гарантированно не смогла вернуться раньше, чем часа через два, а лучше три?
В проходном дворике у главной башни Ия повстречала кухарку с корзиной, из которой торчали какие-то зелёные листочки.
- А что, Охэку, грибы у вас здесь есть? - обернулась Платина к шагавшей позади прислуге.
- Где, госпожа? - с трудом сдерживая зевоту, переспросила та.
- Где-нибудь, - досадливо поморщилась приёмная дочь бывшего начальника уезда и указала на поросшую лесом вершину горы. - Да хотя бы вон там.
Проследив за её взглядом, собеседница пожала плечами.