- Проходи, проходи, - суетился хозяин постоялого двора, провожая гостя к стоявшему у окна столу. - Мясо будешь? Есть свининка. Свежая.
Ия нервно сглотнула слюну, но вспомнив, сколько оно может стоить, печально вздохнула.
Правильно истолковав сомнения клиента, поскучневший владелец заведения выдал новое предложение:
- Тогда, может, рисовый суп или шарики? А может, тушёной тыквы?
- Суп, - сразу определилась девушка, снимая с плеч корзину и опуская её на пол.
- Сейчас, - клятвенно пообещал собеседник, тут же предупредив: - Только надо немного подождать.
- Подождём, - покладисто согласилась девушка, в изнеможении прислоняясь спиной к стене. - Но лучше побыстрее. И принеси чаю.
- Но может, всё-таки мясо? - вновь, но уже без особой надежды предложил Гушак, заявив наставительно: - Таким молодым, как ты, надо жирное мясо есть.
- А разве суп без мяса?! - вскинула брови Платина, в местной манере отвечая вопросом на вопрос.
- С мясом, конечно! - хозяин постоялого двора даже обиделся. - Вчера только хрюшку закололи.
- Вот и хорошо, - довольно улыбнувшись, гостья прикрыла глаза.
Мышцы гудели от усталости, кожа на лице горела от от комариных укусов, в горле по-прежнему першило. Даже думать не хотелось. Каждая мысль требовала усилий и немалых. Поэтому Ия просто сидела, опираясь спиной на стену, и ждала, когда принесут еду.
Рассудив, что постоялец высказал свои пожелания, владелец заведения неторопливо направился на кухню.
Внезапно на девушку вновь накатил кашель. Прокашлявшись и вытерев губы, она подумала, не попросить ли радушного Гушака сварить ей ещё и лекарство? И вытащив из корзины сложенный листок с рецептом, с трудом прочитала уже еле различимые в сумерках строки.
В отличие от медицинских работников её родного мира, здешний эскулап записал его аккуратным, каллиграфическим почерком.
Текст гласил, что содержимое пакетика надлежало залить половиной шэна (это около 500 грамм) горячей колодезной воды, прикрыть крышкой и, не давая бурно кипеть, томить на огне не менее четырёхсот, но не более пятисот ударов сердца. После чего охладить и пить три раза в день по два коротких глотка.
Справедливо рассудив, что здешние повара вряд ли будут со всем этим заморачиваться, Платина решила отложить приготовление снадобья до прихода в избушку. Тем более, что приступы кашля вроде бы повторяются уже не так часто.
Ждать обещанных хозяином постоялого двора кушаний пришлось довольно долго. Пригревшись, Ия, наверное, заснула бы, если бы не захлёбывалась слюной, помимо воли жадно принюхиваясь к доносившимся с кухни аппетитным ароматам.
Видимо, в качестве извинения за задержку, владелец заведения лично принёс единственному постояльцу ужин и, выставив блюда на стол, сел напротив, явно намереваясь поболтать.
Вот только переодетая девушка чувствовала себя слишком голодной для пустых разговоров. Схватив деревянную ложку с обгрызенными краями, она яростно накинулась на еду.
Однако скучавшего собеседника данное обстоятельство, кажется, нисколько не смутило.
- Из далека? - спросил он, беззастенчиво глазея на то, как гость торопливо поглощает рисовый суп с кусочками свинины, лука, чеснока, зеленью и побегами бамбука.
- Угу, - промычала Платина с набитым ртом, но, поскольку слушатель продолжил выжидательно таращиться на неё, прожевав, добавила: - Из Хайдаро.
- Куда? - тут же заинтересовался Гушак.
- Домой, - также лаконично ответила Ия. - В Каеман.
Окинув посетителя оценивающим взглядом, хозяин постоялого двора прямо и безапелляционно спросил:
- А ты кто?
Но, видимо, осознав неопределённость вопроса, пояснил:
- Ни на купца, ни на носильщика не похож. На бродягу вроде тоже. Ты из каких сам?
- Моя семья издавна считалась сонга, - беглая преступница постаралась изобразить скорбь. - Наши лавки в Каемане все знают. То есть знали. Что с ними теперь стало, мне неизвестно.
Она тяжело вздохнула и, зачерпнув ложкой гущу из супа, принялась сосредоточенно жевать.
- Так ты что же, после петсоры там ещё не был? - удивлённо вскинул редкие брови собеседник.
- Нет, - покачала головой переодетая девушка. - Пришлось... задержаться не по своей воле.
- Говорят, в Каемане и в Тарисакава никто не выжил, - глядя на неё с откровенной жалостью, сказал хозяин постоялого двора.
Не расслышав в последних словах вопроса, Платина продолжила насыщаться, а Гушак всё говорил, глядя куда-то мимо неё.
- Сколько же эта подлая болезнь горя принесла. Хоть до нас, хвала Вечному небу, не дошла да жизнь всё равно поломала. Раньше у меня всегда много народу гостило. Купцы останавливались, носильщики, дворяне. А сейчас, сам видишь, ты один. Слуг уже давно уволил. Своей семьёй управляемся, и всё равно себе в убыток. Как бы закрываться не пришлось. И двор-то сейчас никто не купит. А его ещё мой дед ставил. И всё петсора проклятая!