Леннокс надевает пальто.
– Почему ты мне, блин, ничего не сказала?
– Нужно было все проверить. Тренч был ненормальным. Я думала, может, ему все привиделось. Я же тебе звонила, сообщения оставляла...
Леннокс кивает. Он их не проверял.
– А потом бедняги Ральфа не стало.
– Ага, блин, вот тогда мне все стало ясно! Тренч сказал, "Мне конец, Мэтью Кардингуорт и Даррен Ноулз меня прикончат", – говорит Кармел. Она собирается снова наполнить ведро, но замирает. На лестнице слышны скрип и шаги.
Они смотрят друг на друга. Спрятаться негде.
Леннокс оглядывается в поисках какого-нибудь оружия, но видит только разбитый бокал.
Первой на свет выходит Мона.
Их незначительное облегчение от ее появления недолговечно, поскольку Леннокс и Кармел видят, что она в ужасе, и совсем не от их жутковатого вида. Дело в том, что Фил и Марко стоят по бокам от нее, причем последний крепко держит ее за плечо. Марко избегает смотреть в глаза Ленноксу. Фил зловеще улыбается и качает головой, глядя на них.
– Ну вы даете.
Рэй Леннокс бросает взгляд на Кармел Деверо и видит страх на ее бледном, как мел, лице. Потом смотрит на Мону, вопросительно окликая ее по имени.
Мона поворачивается к нему, а затем смотрит на своих бывших подручных. Из ее единственного глаза по щеке текут слезы .
– Ты был прав, Рэй. Меня они тоже предали.
Те двое украдкой переглядываются и отходят в сторону, чтобы Ленноксу и Кармел был виден верх лестницы.
Почти по-театральному зловещий скрип металлических ступеней, похожий на звук открывающейся крышки гроба. А потом Рэймонд Леннокс чувствует, как у него внутри все сжимается и замирает: Даррен Ноулз, с его ухмылкой безумного клоуна, выходит на свет.
Химия
Второй призрак из туннеля стоит прямо перед ним, сжимая в руке лабораторную колбу с длинным горлышком и толстыми стенками, полную какого-то вещества. Тот самый человек, воспоминания о котором он подавлял. Не Бим, тот коренастый демон, который чуть не сломал ему челюсть, с тем насмешливым голосом: "Кльоовый велик".
Теперь, когда эти слова звенят в его голове, он не может понять, как мог забыть их. Как он мог стереть воспоминания об этом неопрятном существе с безумными глазами, стоящем сейчас перед ним.
На тебя был похож.
Он начал обо всем забывать, как ни странно, в Майами-Бич, во время необычного, мучительного дела, в которое он ввязался, будучи в отпуске. Потом было еще одно дело, очень жестокое, и, чтобы остаться в здравом уме, он решил забыть все и всех, включая не только его тогдашнюю подругу, но и работу в полиции и вообще всю его жизнь в Эдинбурге. И он полагал, что все это осталось в прошлом, когда однажды появление Кардингуорта снова пробудило былые кошмары, заслонив в его памяти двух остальных злодеев. И вот теперь этот человек, второй из тех троих, более опасный, чем Кардингуорт был когда-либо, стоит перед ним.
Вот теперь ты припоминаешь Даррена, Рэймонд... должен вспомнить...
– Здорово, ублюдки, – Даррен смотрит на Рэя Леннокса, затем на Кармел. – Ну и видок у вас!
На тебя похож...
... акцент...
Его шотландские интонации, со временем стершиеся, все еще различимы. Когда все становится на свои места, Леннокс ощущает это так остро, что у него все внутри вспыхивает, как будто он принял яд: он никогда в жизни никого и ничего так сильно не ненавидел. Этот человек схватил Леса. Черты его лица по-прежнему тонкие, но еще больше затвердели, волосы поредели, а в этих хитрых глазках по-прежнему горит дьявольское безумие. Когда-то красивый парень, огрубевший за годы тюрьмы и скитаний, но все еще в хорошей форме для своего возраста.
– Ну, че-как? – скалится Даррен. – Похоже, маленький эксперимент с бывшим мусором и птичкой-химичкой вышел из-под контроля, – Он смотрит на Мону. – Что ж, в жизни всякое бывает, ага, – И он взмахивает склянкой. Она в ужасе отшатывается, не сводя глаз с колбы, которую он держит.
– Добро пожаловать в кислотный дом, – Ноулз ухмыляется Ленноксу. – Парни на само деле никогда не работали на этих двух шлюшек, – И он переводит взгляд на Фила. – А бедняга Ральфи должен был к нам присоединиться. Он так расстроился, что покончил с собой!
Марко нервно смеется, мрачно глядя на Мону и подтверждая свое двойное предательство.
– Прости дорогуша, но это не только бизнес. Мне насрать на Кардингуорта, но с Дарреном мы давно знакомы.