Леннокс чувствует, что эти слова адресованы не только им, но и самому Даррену, и что Марко его до смерти боится. Может, даже Фил, молчаливый чувак в балаклаве, его побаивается. Тут входит Крис Ноулз, и Мона обхватывает себя руками, пытаясь что-то сказать, но не может проронить ни слова.
Леннокс прикидывает их шансы. Перспективы хреновые.
Даррен Ноулз перехватывает его оценивающий взгляд. Разгадав его мысли, он делает несколько шагов вперед, а Фил направляется к Ленноксу. Судя по его уверенным движениям, он не ожидает сопротивления, Леннокс отступает назад, к окну.
– Две тупые шлюшки и полу-инвалид против четверых, – Акцент восточного побережья Шотландии у Даррена теперь более заметен. – Думаю, тебе стоит... – но он внезапно замолкает, когда Леннокс, с удивительной для его скособоченной фигуры скоростью бросается навстречу приближающемуся Филу. Одним стремительным движением он хватает его за горло и за пах и швыряет в окно. Стекло разлетается, прогнившая рама рушится, и тот с воплем вываливается наружу. Дикий крик сменяется ударом, а затем мертвой тишиной.
Все, замерев, смотрят на проем в стене, поворачиваются к Ленноксу.
– Против троих, – удается ему просипеть.
Ему удалось несколько умерить пыл противников, но даже несмотря на выброс адреналина, вызванный его внезапным решительным поступком, эта попытка превратиться из самого безобидного в самого опасного человека в комнате заставляет все тело Рэя Леннокса пульсировать от боли.
Выпучивший от изумления глаза Даррен Ноулз быстро сбрасывает оцепенение, резко бросается вперед и хватает за шею все еще шокированную Кармел. В другой руке он держит толстую колбу с узким горлышком.
– Полегче, ты, гад… – предупреждает он наступающего Леннокса. – Концентрированная серная кислота портит красивое личико, но ты уже это знаешь, да? – Он с холодной ухмылкой смотрит на Мону.
– Не трогай ее. Пожалуйста, – просит Леннокс.
– СВОЛОЧЬ, ОТВАЛИ! – визжит Кармел, извиваясь в железной хватке Даррена Ноулза.
Он немного наклоняет колбу, прижимая горлышко к ее щеке. Леннокс замирает на месте и про себя молится, чтоб Кармел перестала сопротивляться. Она так и делает.
– Так-то лучше, птичка-химичка, – хрипло говорит Ноулз. – Может, сначала капельку, сладкая, – Рэю Ленноксу его голос теперь почему-то напоминает ехидную шотландскую бабушку. – Посмотрим, что получится...
– Прошу, не делай этого, – снова просит Леннокс.
Крис, с безумной улыбкой на лице, подбадривает отца:
– Давай, батя! Поджарь ее нахрен!
Вдруг рука Кармел стремительно взлетает вверх, отбрасывая колбу назад, и едкая, смертоносная жидкость разлетается в воздухе, сопровождаемая шипящим звуком, как будто жарятся сосиски. Протяжные, нечеловеческие крики мужчины и женщины сливаются в один, и колба разбивается об пол.
Измотанные чувства Леннокса отказываются воспринимать происходящее. Видит ли он эту жуткую сцену наяву, или бредит с закрытыми глазами? Ему кажется, что он видит, что Даррен Ноулз прыгает на месте, зажимая руками лицо, а Кармел несется к раковине, паническим движением открывает кран и сует обожженную руку под струю воды. Раздается шипение, поднимается пар, а она кричит от мучительной боли.
– О, БОЖЕ МОЙ!
Он понимает, что это кричит Мона.
А Марко внезапно подтверждает, что Ленноксу это все не привиделось. Что-то в его взгляде меняется, когда он смотрит не на происходящее, а на Леннокса, и, повернувшись к побелевшему Крису, произносит:
– Мне, блин, столько не платят, приятель, так что извиняй, – И он быстрым шагом направляется к лестнице.
Крис этого даже не замечает и бросается на помощь отцу, лицо которого растворяется буквально у него в руках, пока он, топая ногами, издает нечленораздельные вопли. Кармел кричит:
– ААА, ПОВЕРИТЬ НЕ МОГУ... – и бьет рукой по здоровенной раковине, которая наполняется водой. Леннокс все еще не может пошевелиться. Его ноги как будто снова оказались в застывающем цементе. Он со страхом ожидает, что увидит, как на руке Кармел проступают кости, но она оказывается в целости, хотя и сильно покраснела.
Цемент... он ее защитил...
Крис отбрасывает Кармел в сторону и толкает к раковине отца, окуная его голову в воду. Кармел здоровой рукой тычет пальцем ему точно в глаз, потом хватает бутылку из-под вина. Леннокс, который все не может сдвинуться с места, видит осколки стекла и слышит отчаянный вопль и понимает, что она разбила ее об его голову. Летят брызги крови, а она обеими руками хватает Криса за голову и сует ее в воду, завывая от ярости и боли. Леннокс обнаруживает, что карман его пальто зацепился за угол стола. Он с силой дергает, слышит, как рвется ткань, но все рано не может освободиться. Во время кровавого крещения сына отец выныривает из раковины. Его лицо – бесформенная масса красной плоти. Мона, которая подошла ближе, наблюдает за ним, и ее изуродованные губы дрожат.