– Э-э... возможно, мы немного торопимся с выводами... – Рэя Леннокса, к счастью, прерывает звонок от Нотмана. – Я должен ответить, – говорит он Стюарту, уставившемуся на него неподвижным взглядом, и направляется в сад через заднюю дверь, понижая голос. – Элли… как дела, приятель?
В трубке раздается сдавленный хрип, а его пробирает холод.
– Черт, Рэйми, ну и ночка вчера выдалась, а?
Ленноксу так и хочется сказать: "У тебя, конечно, но я-то не бухал, уже несколько часов на ногах и даже, блин, пробежался", но, подавив порыв, он отзывается:
– Ага. Ну надо ведь было Дуги Г. проводить, как полагается. Он еще тот ублюдок, но он все же наш ублюдок.
Череда воспоминаний переполняет его сознание, и мысли у него начинают путаться.
Таиланд. Как они с парнями туда ездили, и некоторые развлекались с местными проститутками. Леннокс не принимал в этом участия, но и других не осуждал, за исключением Гиллмана, чья спутница выглядела слишком молоденькой. Они повздорили из-за этого, и он получил серьезную травму: его коллега из отдела тяжких ударом головы сломал ему нос. Голова кружилась, и, размазывая кровь по лицу, Леннокс слезящимися глазами наблюдал, как его проявивший такую убийственную ловкость соперник торжествующе уходит прочь.
Его комплимент Гиллману теперь кажется слишком щедрым.
Утром, перед тем как отправиться на пробежку, Леннокс послал Нотману по электронной почте фотографию Мэтью Кардингуорта, которую он скачал с сайта газеты "Брайтон Аргус". Это чудовище вручило премию "Молодой предприниматель" члену молодежной торговой палаты.
– Так и есть, – соглашается Нотман. – Послушай, Рэйми, мы могли бы встретиться, может быть, выпить по стаканчику?
Леннокс дрожит от холода, натягивая капюшон куртки. Вздох, который вот-вот вырвется у него, буквально замерзает на полпути.
– Хорошо.
– "Сити Кафе", через полчаса?
– Давай через час. Мне надо в душ заскочить.
В ответ Нотман что-то бормочет в знак согласия. Когда Леннокс вешает трубку и возвращается, в комнату медленно входит его мать, слегка сутулящаяся и в длинном развевающемся халате кажущаяся безногой. Она прищуривается.
– Рэймонд... это ты?
– Да, – бросает Леннокс, чмокая ее в сухую щеку. – Мне нужно идти, мам, – и он направляется к двери, наблюдая, как она в вялом замешательстве медленно поворачивается к нему. – Увидимся позже.
К тому времени, как он подходит к бару, Нотман уже опустошил полпинты светлого пива, а его развязное поведение и небритая морда указывают на то, что это не первая выпивка за день. Еще только полдень, и в "Сити Кафе" совсем пусто. Леннокс берет содовую с лаймом и садится рядом со своим неряшливым бывшим коллегой.
– Я вчера нажрался, да? – грустно спрашивает Нотман, глядя на него покрасневшими, запавшими глазами.
– Ну так, немного, – соглашается Леннокс, понимая, что Нотман не поверил бы никому, кто стал бы решительно это опровергать. – Спасибо, что согласился проверить для меня эту фотку.
– Ага, – уныло отвечает Нотман. – Постараюсь, типа.
Этот ответ мало ободряет Леннокса: энтузиазм прошлой ночи был вызван алкоголем, и его друг ничего так и не сделал. Ему просто был нужен собутыльник. С покрасневшими глазами навыкате, прерывистым дыханием и дергаными манерами, он, кажется, просто хочет вывалить на Леннокса свои собственные проблемы, который уже через пять минут думает о Брайтоне. И каждый раз, когда он вспоминает о своей красивой девушке, любые сексуальные позывы безжалостно заглушаются образом чувака, преследующего его в темном туннеле: чудовища, превратившегося в бизнесмена из Сассекса.
Того, с кем ему скоро предстоит столкнуться лицом к лицу. Он извиняется и оставляет Нотмана изнывать от жалости к себе.
Реминисцентная терапия 1
– Да, вот уж были времена, скажу я вам. Все проще было. Я работал какое-то время на железных дорогах. Лучше бы я туда не совался. Я ведь всегда моряком был. В море лучше всего было. И отец у меня в море ходил, на китобое. В детстве я только об этом и мечтал.
– О, морские приключения!
– Я поступил в мореходку в Лите, получил диплом. Да, я море всегда любил. Есть чего порассказать о тех временах!
(Смеется).
– Конечно, тогда из самого Лита уже корабли не отплывали. Но мы устраивались на суда, где угодно, и не только в Англии и Европе: мы летали до самого Рио, или до Монти, или в Майями, и там попадали на корабль...