Леннокс поднимается на несколько ступенек, чтобы попасть на первый этаж здания в викторианском стиле. В приемной, повернувшись спиной к большой опорной колонне, разделяющей помещение на две половины, окруженная книжными шкафами и картотеками, сидит за столом Риа Томсон и стучит по клавиатуре компьютера.
– Привет, Рэй, – весело говорит она. Совсем еще молоденькая, она работает в "Хоршем Секьюрити Солюшнз" всего несколько месяцев. Леннокс проникся симпатией к этой прилежной, добросовестной и жизнерадостной девушке. Он чувствует, что ему следует больше с ней общаться, чтобы выяснить, что ее мотивирует. Еще несколько недель назад ему бы это и в голову не пришло, но роман с Кармел помог ему почувствовать себя настолько моложе, что теперь он воспринимает Риа почти как ровесницу. Леннокс отдает ей документы, затем смотрит на часы на телефоне. Он и так уже опаздывает. Решает даже не заходить в свой маленький офис, расположенный рядом с таким же кабинетом Джорджа.
Хотя высокие потолки и большие окна лето в квартире на Сассекс-сквер летом были очень уместны, в холодное время года, если быть слишком осторожным с отоплением, что он и делал, его жилище иногда напоминало большой холодильник. Преодолевая свою природную бережливость, Леннокс прибавляет подогрев, надеясь, что к приезду Кармел температура позволит охотно сбрасывать одежду. Когда она приезжает и он рассказывает ей об этом, Кармел отвечает:
– Я и так уже вся теку, хоть тут было бы так же холодно, как в проклятой Арктике, – И она толкает его в сторону спальни, на ходу стаскивая с себя одежду и командуя: – Живо раздевайся, Леннокс!
После секса они рассуждают о том, что успех в постели для опытных взрослых партнеров во многом основан на химии и эффективной коммуникации. Как химику-исследователю и преподавателю в университете, Кармел хорошо знакомы оба этих аспекта. Она считает, что все в любви и жизни определяется химическими веществами: дофамином, окситоцином и серотонином. Все они ее переполняют, и она рассказывает о том, как может сложиться их сексуальная жизнь, делясь мнениями о том, что она хотела бы исследовать с ним. Темы очень пикантные, но при этом у Леннокса возникает неприятное ощущение, что он стал частью проекта "мужик постарше". Поэтому он рад, что в этот момент его отвлекает звонок от друга и бывшего коллеги Элли Нотмана из Эдинбурга.
– Извини, надо ответить, – смущенно бормочет он.
Взгляд Кармел как будто говорит: "Знаю я тебя".
Он нажимает зеленую кнопку и откашливается.
– Элли.
Голосу на том конце, кажется, приходится преодолевать треск и шипение, прежде чем до него доносится:
– Раймондо! – Похоже, Нотман уже поддал. – Так ты, это, завтра приедешь на отвальную Гиллмана?
Гиллман? Да пошел он. Ничто на свете не заставит меня прийти на прощальную вечеринку этого козла.
– Никак не получается взять выходные, – Леннокс подмигивает Кармел. Ее рука под простыней тянется к нему. – Слушай, Элли, тут срочное дело образовалось... я тебе перезвоню.
– Э, Рэй, послушай...
– Давай, до связи... – Леннокс отключается и отбрасывает телефон в сторону.
Светские беседы
В винном баре с роскошным декором и дорогим оборудованием, стены которого украшены работами местных художников, шумно и людно. За гулом бодрых голосов собравшихся можно расслышать обнадеживающее пение Грега Лейка, исполняющего "I Believe in Father Christmas". Леннокс, который входит в бар с Кармел Деверо, чувствует, что, в отличие от "Роуз Гарден", в этом месте он с удовольствием задержится. Рэй наблюдает, как Кармел, одетая в элегантный пятничный наряд - фиолетовый джемпер в обтяжку и длинную клетчатую юбку, – весело порхает среди коллег по университету, некоторых из которых он уже знает. Он задается вопросом о том, не презирают ли эти ученые мужи его как бывшего полицейского, который теперь в индустрии безопасности эксплуатирует страхи доверчивых пенсионеров? Смотрит на рукав своей черной кожаной куртки от "Hugo Boss" – бренда, почему-то так любимого неонацистами. Оглядывается, пока не видя Анджелу, с которой он долго болтал в тот вечер, когда встретил Кармел встретились в одном из пабов в Хоуве.