Ты сам разве не такой же?
Но он бы все равно обратился в суд, хотя без друга это было бы бессмысленно.
– Ты действительно считаешь, что этого достаточно, Лес? Какой-то богатый ублюдок, которому за шестьдесят, будет волноваться, что у него что-то с лицом не так? – Он думает об Анджеле. – Ты думаешь, он телок снимает за красивые глаза? Более того, какой-нибудь пластический хирург с Харли-стрит превратит это просто в крутой дуэльный шрам. А он, блин, будет везде трындеть, какой он жесткий!
Полузакрыв глаза и глубоко вздыхая, Лес указывает на дверь.
– Просто вали на фиг отсюда, Рэйми.
Леннокс кивает, пытается подняться, но его обжигает острая, режущая боль, исходящая откуда-то из глубины тела. Он морщится.
– Похоже, тебе придется мне придать ускорение, приятель.
Впервые осознав, как плохо его другу, Лес вскакивает.
– Что с тобой, кореш? – спрашивает он, протягивая сильную, покрытую татуировками руку.
Рэй Леннокс берет ее и медленно поднимается на ноги.
– Несчастный случай на работе.
– Черт, Рэйми... ты как вообще?
– Потихоньку, – Он направляется к двери. Проходя мимо Кэти, Леннокс замечает в ее глазах сочувствие, и это придает ему смелости. Он резко оборачивается к Лесу:
– Еще кое-что. Который из тех трех он был? Насильник? Или он помогал?
Лес пристально смотрит на него, и в его глазах вспыхивает страх, которого Леннокс не видел со времен туннеля. Видеть это так ужасно, что ему хочется закрыть глаза. Потом Леса охватывает смятение, которое он тщетно пытается скрыть. Лицо у него багровеет, а на глаза наворачиваются слезы. Угрожающе сжав кулаки и стиснув зубы, он резко поворачивается спиной к Ленноксу.
Леннокс чувствует, как Кэти тянет его за руку.
– Просто уйди, – просит она.
Он выходит на улицу, спускается по утоптанной тропинке, освещенной яркой луной, и по унылой улице идет в к главной дороге, ни разу не оглянувшись. Вместо того, чтобы отправиться к Джеки, он вызывает такси. Водитель завязывает беседу о результатах "Хибс" и "Хартс" за прошлую неделю, пытаясь ненавязчиво выяснить, кого поддерживает его пассажир, чтобы ненароком не лишиться чаевых. Леннокс что-то односложно бормочет в ответ, слишком расстроенный и рассеянный, чтобы участвовать в этой игре, которая ему обычно нравится. Он выходит в переулке на юге города и направляется в "Ремонтную мастерскую", где, как он думает, можно будет найти Нотмана. Заходя внутрь, Леннокс почти надеется, что ошибается, но это не так: он сразу же видит своего бывшего коллегу, который у барной стойки изучает спортивные страницы "Вечерних новостей".
– Здорово, Нотти.
– Рэйми... – Нотман смущенно моргает.
– Что за дела? Трубку не берешь. Что-то случилось? – Это риторический вопрос: выглядит Нотман хреново, хуже, чем в прошлый раз, а это не так и просто.
Леннокс подозревает, что и сам выглядит не лучше, но понимает, что его друг слишком бухой, чтобы это заметить.
– Послушай, Рэйми, – стонет Элли Нотман, глядя на него мутными глазами. – Я чувствую себя полным придурком, но ничем не могу тебе помочь, приятель.
– Ясно... – Леннокс кивает, не сводя с него глаз. Он впервые замечает поры на лице Нотмана, из которых сочится токсичный пот, выдающий виноватого.
Под его пристальным взглядом Нотман неловко переминается с ноги на ногу, опираясь на стойку и пытаясь выпрямиться.
– Теперь ведь все не так, как когда ты был с нами, – жалобно начинает оправдываться он. – Драммонд нас заставляет указывать номера конкретных дел, чтобы зайти в реестр преступников на сексуальной почве. Типа, она так мониторит, сколько мы часов потратили на каждое дело, – Его старый друг почти умоляет. – Если я ищу какую-то левую информацию по текущему делу, не очень-то это выглядит. И учет рабочего времени у меня тогда ни к черту, типа, я какой-то бесполезный придурок. Все изменилось, Рэйми.
Леннокс чувствует, как жестокое разочарование пронзает его изнутри, как эта боль в паху. Но все, что он может, – это изображать невозмутимость Джеймса Бонда, как делают многие мужики, пытаясь скрыть свои эмоции.
– У такого эффективного офицера полиции, как ты, Нотман, должно быть достаточно свободного времени, чтобы разобраться со всеми делами!
– У меня уже второй выговор в приказе, Рэйми, – отказывается подыгрывать ему Нотман, печально качая головой. – Все эти пьянки-гулянки, – Он поднимает стакан с пивом, обвиняюще глядя на него. – Они говорят, что переведут меня в ДПС, к этим придуркам в форме! Единственная причина, по которой я все еще в отделе тяжких, – это приостановка набора персонала и нехватка опытных детективов... Работе в полиции настал конец, Рэйми.