– Нет, – кричит Мэтью Кардингуорт своим подручным, потом поворачивается к Ленноксу. – Я совершил несколько ужасных ошибок и попал в еще худший замес, пытаясь их исправить, – Он встает и наливает немного вина в бокал. – Но чем старше становишься, тем запутаннее становится жизнь. Это неизбежно, если у тебя вообще есть хоть какая-то жизнь, – внезапно обращается он к двум своим приспешникам, которые, кажется, избегают смотреть ему в глаза. Фил смотрит куда-то вдаль, сквозь заросшие грязью окна от пола до потолка. Дрожащий Марко не сводит глаз со своих ботинок.
– А у меня этот замес еще в детстве начался, благодаря вам, сволочи!
– Ты меня не так понял, Леннокс, – почти умоляет Кардингуорт.
– Ни фига подобного, – орет Леннокс, и в его голосе звучит отчаяние.
Ты продолжаешь загонять его в угол... Не очень разумно, да, Рэй? Ну, я полагаю, это в порыве страсти.
Клевый велик...
– Я делал все, что мог.
– Для Ральфа? Для Гэвина?
– Ральф Тренч и его маленький хитрожопый Гэвин были неразлучны. Они хотели получить Ральфа... Я не мог этого позволить.
– И поэтому ты отдал им его маленького друга. Ах ты гад!
– Чтобы спасти моего приемного брата!
– А они порубили беднягу на куски, – Он смотрит на Фила. – Это ты тоже не мог остановить, или сам же и подстроил?
– Смерть Ральфа была... – начинает Кардингворт, и слово "самоубийством" застревает у него на губах, когда он украдкой бросает взгляд на Фила.
– Ага, он сам себя изрубил себя на куски собственными мечами, прочти это чертово сообщение, – Леннокс кивает на телефон, затем смотрит на Фила. – или спроси того, кто мечом орудовал.
Кардингуорт поворачивается к своим сообщникам. Вид Марко выдает его с головой: его нервозные движения стали более заметными, и он выплевывает жвачку. Фил остается спокоен, но на его лице появляется легкая улыбка.
– Убирайтесь отсюда на хрен, – рявкает на них Кардингуорт. – Подождите у фургона. Валите!
Фил закатывает глаза и медленно направляется к лестнице, сопровождаемый Марко, который закусывает нижнюю губу и дергает плечами, как бы извиняясь перед Кардингуортом.
– Что, не хватает сотрудников, да? На всем приходится экономить. Как тот белый фургон, в который ты пересел из "ягуара", когда я приезжал к тебе в гости. Куда ты ездил на этом педофиломобиле?
Мэтью Кардингворт мрачно смотрит на него.
– В Уайтхоук, чтобы передать кое-какие ненужные мне вещи, в основном старые кастрюли и сковородки и садовый инвентарь, моим бывшим соседям, Биллу и Лили Уорбертон. Они там обустраиваются, и мне нравится их навещать. В последний раз, когда я ездил туда на "ягуаре", какой-то завистливый урод его ключом поцарапал. Еще есть вопросы?
Леннокс не замечает фальши в его словах, но высокомерие Кардингуорта раздражает его.
– Расскажи мне об этом сраном Биме.
Кардингуорт смотрит на Леннокса несколько секунд, которые кажутся вечностью.
– Ноулз познакомился с Бимом в тюрьме. Я думаю, это был первый раз, когда Даррен встретил кого-то, кто он боялся так же, как другие боялись его. Бим… – Ехидная усмешка Кардингуорта снова режет Леннокса. – ...показал ему совершенно новый образ жизни. Они вышли из тюрьмы в одно и то же время, оказавшись на свободе почти без средств к существованию. Семья Даррена была нашими соседями, и он знал, что я студент и получил деньги по страховке от несчастных случаев. Вот они ко мне и прицепились. Они были очень страшными, особенно Бим. Потащили меня с собой в Шотландию. А дальше ты знаешь.
– Где эта тварь?
– Он где-то неподалеку… – Кардингуорт вздрагивает, пытаясь взять себя в руки. – Просто в последнее время он немного занят… После этого Бим исчез, ушел в море, как и всегда. Даррен отправился в Лондон, где был окружен богемными придурками, которые прославляли преступников, пока те не начинали обращать внимание на них самих. Были разные вечеринки. На некоторые из них я ходил. Признаюсь, это была захватывающая жизнь по сравнению с моей учебой в Имперском колледже. Потом я встретил Мону. Она мне очень нравилась, я хотел уехать с ней. Я бы все бросил ради нее. Я видел, как Даррен обращался с ней, что он заставлял ее делать.
Леннокс чувствует жжение в горле, когда подступающая желчь заставляет его промолчать.
– Потом она его бросила. А он ведь был, ну... – и Кардингуорт, понизив голос, смотрит в сторону лифта и лестницы. – ...настоящим психом. Я думал, что смогу ее защитить, – Он испускает вздох, полный горечи. – Что он так шутит. Он совсем с цепи сорвался. Плеснул в нее кислотой.