Уголовник метался по помещению, как птица в клетке. Оно и понятно. Мало кому из зеков хочется снова оказаться запертым в четырех стенах, да еще хрен пойми на каких условиях. Казалось, он единственный, кого не коснулся отходняк. Потому что остальные хватались за голову или пытались успокоить желудок. Мутило просто невыносимо. Но желание понять, что происходит, было сильнее.
— Эй вы, волки позорные! Выпустите меня, мудилы! Я вам что, лох какой-то голимый? Я знаю свои права! Что за маски-шоу вы нам устроили? Вы же не мусора даже! — уголовник долбился в дверь что было силы. Но дверь не сдвинулась с места, на ней лишь появились еле заметные вмятины.
Звон эхом разносился по пустой комнате, ударяя по больной голове, словно кувалдой.
Нам всем было паршиво. Паршивей всех было, пожалуй, мелкой. Школьница рыдала без перерыва, забившись в угол, а ведьма Ульяна пыталась ее успокоить. Студент, еле держась на ногах прощупывал стены, а бизнесмен сидел на своем матрасе и ошарашено пялился по сторонам. На потолок, на пол, на стены.
— Макс, угомонись! И так башка трещит. Дай, я попробую.
— Чего ты попробуешь? Дверь выбить? Ты-то? — уголовник рявкнул на бывшего толстяка.
— Да нет же, посмотреть где мы, выяснить, что за хрень тут творится. Но мне нужна хоть минута тишины, чтобы сосредоточиться! — Семен улегся на своем матрасе и закрыл глаза. И через несколько секунд уголовник проматерился и шарахнулся в угол комнаты, следя глазами за пустотой в комнате:
— Ебена мать! Это что за хуйня такая? Сема! Ты че, призрак что-ли?
Мы все переглянулись. По лицам остальных было понятно, что Сему видит только уголовник. Но по его взгляду было понятно, куда толстяк движется в своей нефизической форме.
— Ну ты че блин, иди уже! Хрен ли ты тут крутишься? — Макс орал на пустоту, а потом психанул, схватил матрас и швырнул в стену, вызвав немалое удивление у остальных.
— Ты охренел что-ли? — Толстяк подскочил на своем матрасе и сел, видимо, вернувшись обратно в свое тело.
— А какого хера ты в комнате крутишься? Надо снаружи смотреть, а ты тут шарахаешься, как дебил!
— Да не смог я выйти! — Толстяк орал в ответку на уголовника.
— Ты че теперь, только через матрасы ходить можешь?
— Да пошел ты! — Семен обижено отвернулся к стенке. Судя по всему, он был не столько обижен на Макса, сколько огорчен тем, что даже в своем бестелесном виде не смог отсюда выйти.
— Мне кажется, это из-за клетки.— Студент растерянно посмотрел на остальных.
— Какой клетки? — я непонимающе уставилась на Никиту.
— Ты тоже ее видишь? Как? — Уголовник подошел к студенту и уставился на него так, будто тот у него пачку сигарет спер.
— Как кости на рентгене. Она тут повсюду. Сплошная решетка в полу, в стенах, в потолке, как на окне. У меня по ходу рентгеновское зрение. Надо было в детстве комиксы читать, а не статьи по квантовой механике. — Студент усмехнулся сам себе. — Только если в больнице я все насквозь видел, то тут за ней будто нет ничего. Ты тоже так видишь?
— Нет… — уголовник задумался — она светится. Все светится. Она и в двери есть.
— Как светится? — было сложно понять, был студент удивлен или преследовал научный интерес.
— Да вот как он вне тела, или… — уголовник осмотрел с ног до головы студента, мельком взглянул на других — как твоя нервная система!
— Моя нервная система? Ты хочешь сказать, что видишь мою нервную систему? Ты уверен? — вот теперь студент точно был удивлен.
— Я может и сидевший, но не тупой. И анатомию в школе проходил.
Студент ахнул, округлил глаза, и победно подняв вверх палец, замаячил по комнате.
— Получается, ты видишь электрические импульсы! Энергию в чистом виде. А мы сидим в огромной клетке Фарадея. Они нас экранировали. Наши способности не могут проникнуть через нее. Поэтому Семен не может выйти, поэтому я не вижу ничего за пределами комнаты… Но зачем такие меры безопасности? Неужели, по их мнению, мы настолько опасны?