— А нам — их, — добавил Ильтар. — Видишь ли, Эльс, мы унаследовали от селгов не только пещеры. Они привезли в своей башне много полезного — такого, чего не было в Хайре. Животных, растения… Вот, к примеру, дерево фран, тароты…
— Да, тароты, — закивал головой старик. — Тароты — сила нашего войска! Правда, что касается их мяса… — он поморщился. — Никто не назвал бы его вкусным, но горные волки едят его… да и мы сами, если придет нужда в дальнем походе.
Значит, метаболизм у пришельцев со звезд был схож с человеческим, отметил про себя Блейд. Но в рассказах хозяев Батры была еще одна любопытная деталь.
— Значит, и у селгов, и у привезенных ими таротов шесть конечностей, — задумчиво произнес он. — А после истребления ттна сохранились еще какие-нибудь их животные?
Вождь Батры одобрительно кивнул, бросив взгляд на Арьера.
— Видишь, отец, я был прав — у Эльса быстрый разум, и он умеет видеть суть вещей… Мой брат когда-нибудь станет великим правителем — здесь, на севере, или на юге… Возможно, через двадцать лет в Айдене будет новый император, — он усмехнулся и поднял взгляд на кузена! — Да, Эльс, легенды гласят, что после селгов осталось много странных зверей, как правило — безобидных. Одни вымерли, других уничтожили горные волки, но до сих пор встречаются шестилапые ящерицы и птицы с четырьмя ногами.
Блейд кивнул; у него не было оснований не доверять этим историям. Эволюция, породившая созданий с шестью конечностями? Почему бы и нет? В странствиях по мирам Измерения Икс он встретил четырехруких хадров и других не менее удивительных тварей. Некоторые были просто страшными! Он вспомнил Зир, подземелья мага Касты и обитавших там чудовищ… Потом мысли его обратились к Вэлли, наложнице султана, что спасла его в тот раз и которой он подарил ребенка… Хозяйка Ильтара походила на Вэлли — такая же статная, с нежным и добрым лицом… Блейд украдкой скосил глаза в женский уголок, где госпожа Батры и ее сестра, сидя на низких скамеечках, трудились над натянутым на большую раму гобеленом. Словно почувствовав его взгляд. Тростинка подняла голову. Блеснули золотистые точки в карих зрачках, пухлые губы чуть шевельнулись, будто посылая ему поцелуй.
Эльс-хайрит — не Блейд — улыбнулся девушке в ответ. Блейд же обшарил жадным взором ее гибкую фигурку и сглотнул слюну. Потом, все еще косясь на женщин, он наклонился к Ильтару и тихо спросил:
— Говорят ли древние легенды о том, как размножались селги?
Его северный кузен расхохотался и долго не мог успокоиться. Наконец, хлебнув из кружки, он заявил:
— Нет, великие певцы Хайры не опускались до таких мелочей. Но наши тароты — из того же мира, откуда пришли их прежние хозяева. И с размножением у них все в порядке. Поверь мне, братец, подростком я пас табуны не один год! Им даже лишняя пара ног не мешает…
Той ночью Блейд долго не мог заснуть, возбужденный рассказами вождя Батры и его отца. Просторный гостевой покой, вырубленный на третьем ярусе городища, был озарен лишь слабым серебристым сиянием, струившимся сквозь большое окно с распахнутыми ставнями. На волнах лунною света плыл аромат чудных садов Батры; сейчас, весной, наступала пора цветения. Странные чувства и желания вызывал этот сильный и пряный запах — казалось, еще секунда, и он, Дик Блейд — или, быть может, хайрит Эльс? — пушинкой взлетит прямо в звездное небо, подхваченный порывом золотогривого Майра — самого нежного, самого ласкового из Семи Священных Ветров, покровителя любви… И еще чудилось Дику-Эльсу, что рядом с ним поднимается вверх вторая пушинка; она плыла в теплом ночном воздухе, постепенно превращаясь в девушку с гибким телом и паутиной светлых волос, закрывавших лицо.
Он шумно вздохнул и, протянув руку, погладил пальцем статуэтку из темного дерева — одну из многих, что украшали полку над изголовьем его ложа. Эта, вырезанная с исключительным мастерством, изображала пасущегося тарота. Тяжелая голова опущена вниз, к земле, передние ноги расставлены, средние и задние чуть согнуты в коленях… Рядом — тарот атакующий. Рог выставлен вперед, пасть раскрыта, тело напряжено в стремительном броске… За ним — пара горных волков; один сидит, другой улегся у его лап, свернувшись клубком… А вот это уже интересней! Человеческая фигурка! Широкие бедра, тонкая талия, пышные груди… Женщина… Мизинец Блейда скользнул по округлому животу, спустился к стройным, плотно сжатым коленям. Камень. Полированный красный гранит. Сейчас он предпочел бы что-нибудь более теплое и шелковистое…
За тяжелой расшитой портьерой, отделявшей купальню от зала, раздался тихий плеск. Мгновенно насторожившись, странник вытянул из ножен кинжал и тихо, словно охотящаяся пантера, соскользнул с дивана на пол. Он не думал, что в доме Ильтара ему может грозить опасность; его действия были скорей инстинктивны, чем сознательны. Долгие годы тренировок и опасных приключений выработали рефлекс, которому подчинялись мышцы — причем раньше, чем мозг успевал оценить ситуацию. Полезное качество для разведчика, когда ему приходится иметь дело с врагом; но под горячую руку можно перерезать глотку и другу… Впрочем, в отличие от юного айденита Рахи и не менее юного хайрита Эльса, умудренный опытом Ричард Блейд не терял хладнокровия и осторожности даже в гостях у друзей.
Отдернув занавесь, он стремительно скользнул вдоль стены, чтобы избежать прямого удара. В купальне царил полумрак, но в неярком свете, сочившемся из комнаты, Блейд различил на другом краю бассейна приникшую к полу фигуру. Их разделяло пять ярдов воды — слишком много, чтобы покрыть одним прыжком. Долю секунды он колебался — убить или взять живьем; потом, решившись, сорвал портьеру и, крадучись, двинулся вперед по бортику бассейна.
Его противник неожиданно вскочил и метнулся к противоположной стене. Реакция у него была потрясающая! Блейд не видел ни лица предполагаемого врага, ни рук, ни ног — только смутные, неясные контуры тела. Кажется, незваный гость был пониже его. Не издавая ни звука, он перескочил край бассейна и швырнул вперед свою ловчую сеть. Полотнище хлестнуло незнакомца по ногам, но ткань была слишком легкой — противник отшатнулся и прыгнул к проему, что вел в комнату.
Несмотря на все старания, Блейд не успел заметить блеска стали. Похоже, этот тип не вооружен… Странно! Рассчитывает справиться с ним голыми руками? Что ж, посмотрим… Он был готов держать пари на всю Батру с семейством Ильтара в придачу, что ни один боец в Хайре — да и на всей этой планете! — никогда не встречался с обладателем черного пояса карате.
Сейчас они поменялись местами — незнакомец скорчился у входного проема, Блейд стоял напротив; бассейн по-прежнему разделял их. Теперь существовало три варианта развития событий: либо противник бросится к окну и спрыгнет во двор с высоты добрых пятнадцати ярдов; либо попытается откинуть засов на двери и выскочить в коридор — но получит полфута стали под лопатку; либо, наконец, схватит фран Блейда и примет бой. Последняя ситуация казалась самой неприятной, и странник уже чуть не проклинал свою неосторожность — лезвие висевшего над его ложем франа сияло в лучах Баста как серебряное зеркало.
Но враг словно не замечал этого соблазнительного блеска. Не собирался он и прыгать в окно; дверь, похоже, его также не привлекала. Блейд двинулся вдоль одной стены купальни, и гость тут же скользнул к другой; они снова начали меняться местами. Пат? Блейд не признавал пата, добиваясь во всех случаях чистой победы. Хитро усмехнувшись, он будто случайно опустил нижний край занавеса в воду, продолжая неторопливо огибать бассейн.
Стремительный рывок! Хлесткий удар тяжелой намокшей тканью, испуганный вскрик и плеск от рухнувшего в бассейн тела! В следующий миг Блейд был там же и, отбросив клинок, одной рукой погрузил в воду голову врага, другой нащупывая его глотку.
Внезапно пальцы Блейда разжались, но рук он не опустил — в их железном кольце билась обнаженная Тростинка, дочь Альса из дома Осс.
Как там говорил Ильтар? Девушки из Дома Осс ласковы, словно луч весеннего солнца?
Глава 7. Столица
Обратный путь занял восемь дней и был небогат событиями. Все на плоту — от капитана-сардара до последнего раба — знали, что вождь хайритов отдал под начало Арраха бар Ригона сотню своих свирепых всадников. А посему задевать бывшего октарха представлялось опасным. Никто его и не трогал — кроме рыжего Рата, который, презрительно скосив глаза в сторону своего недавнего подчиненного, то отпускал ядовитые шуточки в его адрес, то старался заступить дорогу Зие.