Лицо ее было по-скандинавски широкоскулое, и это прекрасно гармонировало с цветом ее кожи. Я никогда еще не видел такой чистой и гладкой кожи. Рот был великоват, губы полные. Вовсе не классическое лицо, но приятное и немного сексуальное. Нет, не то. Оно было просто чрезвычайно женственным, как все в ней. Глаза большие, серые и очень красивые И, как мне показалось, испуганные. Невероятно, но она чего-то боялась.
На солнце было жарко, ни ветерка, и мне стало не по себе от того, что я вот так сразу зациклился на ней, и еще от того, что сам делаю то, за что сердился на нее, — пялюсь. Наверно, мы могли простоять все утро, таращась друг на друга, как два идиота.
— Чем могу служить? — снова спросил я.
— Наверно, мне лучше представиться, — сказала она. — Меня зовут миссис Уэйн. Шэннон Уэйн. Я хочу предложить вам работу.
Мы пошли к ее машине, потому что там была тень от эллинга, она открыла дверцу и присела на край сиденья, положив руку на оконный проем. На ней не было никаких украшений, кроме обручального и венчального колец, а также тонких золотых часиков, чья хрупкость и бесполезность ясно говорили о том, что они стоили небольшого состояния. Ее пальцы нервно барабанили по обшивке машины.
— Что за работа? — спрашиваю.
Она подняла на меня глаза, потом отвела взгляд.
— Достать ружье, которое упало с лодки и утонуло.
— Где?
— В озере в ста милях к северу отсюда. Я покачал головой.
— Это обойдется вам дороже, чем купить новое ружье.
— Но вам не понадобится водолазный костюм, компрессор и все такое, — говорит она, а в глазах — просьба, чуть ли не мольба. — Я думаю, у вас есть акваланг?
— У нас есть акваланги, — говорю. — У меня даже имеется свой собственный. И все же дешевле будет купить новое ружье.
— Нет, не дешевле. Видите ли, это очень дорогое ружье. Одноствольное, с гравировкой, ложе сделано на заказ. Думаю, оно стоит около семисот долларов.
Я присвистнул.
— И как же такое ружье оказалось в озере?
— Мой муж нечаянно уронил его с лодки, когда плыл к утиному скрадку.
С минуту я смотрел на нее, ни говоря ни слова. Все это было как-то странно. Какой дурак возьмет такое ружье на утиную охоту, даже если у него хватает денег, чтобы покупать их десятками? С одноствольным ружьем на уток не ходят.
— Какая там глубина? — спрашиваю.
— Думаю, футов десять — двенадцать.
— Послушайте, я скажу вам, как достать ружье. Любой местный парнишка может сделать это за пять долларов. Нужны только очки-консервы или маска для подводного плавания. Их можно купить в любой лавчонке. Подплывите на лодке к месту, где упало ружье, бросьте якорь, и пусть парень поныряет. Возьмите с собой леску, чтобы поднять ружье, когда он его найдет.
— Вы не хотите этим заняться? Почему? — спросила она.
Я и сам не знал почему. Работы у меня не было, а я ненавижу сидеть без дела. Задача — проще некуда, она готова заплатить. В чем же дело?
Я пожал плечами.
— Просто глупо нанимать профессионального водолаза и платить за время, потраченное на поездку, когда мальчишка может все сделать за полчаса.
— Все не так просто, — говорит она. — Видите ли, от баржи, которая служит вместо охотничьего домика, до скрадка примерно триста ярдов, и мы не знаем точно, где упало ружье.
— Как это? — спрашиваю.
— Это было рано утром, когда еще не рассвело.
— Он что же, ничего не услышал?
— Нет. По-моему, он говорил, что был сильный ветер. Теперь история выглядела логичней, чем прежде, но не намного. Я все еще колебался. Я почувствовал в ней напряженность, вызванную чем-то посерьезней утопленного ружья, но может быть, мне просто почудилось. К тому же я жутко зациклился на ней. Даже когда не смотрел на нее, я кожей чувствовал, что она тут, рядом. Я понимал, что это глупо, но ничего не мог с собой поделать. Может быть, я просто слишком долго прожил один.
Она взглянула мне прямо в лицо. И сказала то единственное слово, которое только и могло все изменить. Она сказала:
— Пожалуйста.
После этого я бы взялся достать ей ружье даже из-под арктических льдов.
— Когда мы выезжаем? — спрашиваю.
— Прямо сейчас, если у вас нет другой работы.
— Я как раз свободен.
— Отлично. Если вы не возражаете, поедем на моей машине. Ваше снаряжение поместится в багажник?
— Конечно, — говорю.
Я спустился на баржу, убрал снаряжение, которое проверял до ее приезда, и достал из кладовки акваланг и маску. Положил их на палубу и вернулся за плавками.
У себя в каюте переоделся в белые льняные брюки и спортивную рубашку, надел легкие ботинки. Проверив, заперты ли двери, вернулся на пирс. Она дала мне ключи от машины, и я сложил все в багажник.