Шотландия. Эдинбург
Я помню море стального цвета
И стаю чаек прям над кормою.
А в Эдинбурге стояло лето,
На мне был теплый шарф с бахромою.
Я била в рынду, стоя на шканцах,
Задрав повыше от куртки ворот.
Мечтают дамы все о шотландцах,
А их, родимых, тут целый город.
Вдали на скалах чернели стены,
Былых событий, как очевидцы.
А в замках снова ткут гобелены,
Похлебку варят из чечевицы.
В лугах зеленых гуляют овцы.
Трава по цвету, как изумруды.
На Роял миле сидят торговцы
От пушек Замка до Холлируда.
Достанем виски, там полбутылки,
Нальем немножко и жахнем с горя.
И будут сниться в траве кобылки,
И город древний у края моря.
И может статься, туда вернемся
Пройдем пешочком до Каллтон Хилла
Увидим в парке скульптуру Бернса.
Душа попросит. Уже просила!
Совершенно летнее
Пахнет город цветущей акацией,
И вовсю расцветают ирисы.
На реке уж давно навигация,
Лето в образе примы- актрисы.
Облаков белоснежная вата.
Легкий ветер летит над рекою,
Чай с душицею свежей и мятой.
Правит бал лето твердой рукою.
Вновь в садах поспевает клубника,
И пожухла сирень вдоль дороги
Пахнет в плошке салат базиликом,
Прочь со зноем уходят тревоги
Разрослись анемоны по кадкам,
И геранью балкончик украшен.
Лето манит малиною сладкой
И букетом из роз и ромашек.
В пробке
Снова дождь стучит по стеклу лобовому,
Светят тысячи фар в глаза.
Если есть тоска, то только по дому.
И от «дворников» капля бежит, как слеза.
Не проехать. Авария на перекрестке:
Люди живы, машины в хлам.
Боль сквозь череп пускает свои отростки
И разносит голову напополам.
А в колонках хит зарубежной эстрады.
Знакомый мотивчик, затертый до дыр.
И ведущего странные эскапады
Туманят мозги, засоряют эфир
Стрелки часов убегают по кругу,
Завершая не самый удачный вечер.
Рядом в джипе мужик костерит подругу,
А она безвольно шею вжимает в плечи
Сотни клаксонов наперебой
Рупором стали людских стремлений.
А мы о разном в машине болтаем с тобой.
И твоя ладонь на моем колене.
Сон
А я ночью летала!
Что же в этом плохого?
И рука на штурвале
Самолета Сухого.
Я спала себе мирно,
Но пришлось вылетать.
Резво влезла в кабину,
Вот он Су тридцать пять!
Шлем на кудри надела.
Не противясь судьбе,
По маршруту летела:
Точка А - точка Б
Никакого геройства,
Скромен мой пилотаж.
Лишь сплошное расстройство:
Заложить бы вираж!
Но ни бочек, ни петель,
А вокруг синева!
И порывистый ветер,
Море видно едва.
Из стекла лобового
Панорама на "ять"!
В самолете Сухого
Мне б теперь полетать
Не во сне, а в реале,
Чтоб внизу облака.
И лежит на штурвале
С маникюром рука.