Гарри в какой-то момент захрипел, словно ему нечем было дышать, и сполз на пол по прутьям решётки. Волдеморт безучастно стоял рядом и смотрел в стену.
— Моя мама была… Была грязнокровкой? Пророчество было обо мне и тебе? Это же бред! Всё это просто не может быть правдой! — жалобно проскулил Гарри, смотря на Лорда.
— Это правда. Подделать воспоминания в таких подробностях невозможно, ты должен это знать. Волдеморт врал тебе, Гарри. Он похитил тебя, убил твою семью и держал рядом с собой, чтобы ты и мысли не допускал о его убийстве, — грустно ответил Сириус, подползая ближе к решётке.
— Том! Ну скажи хоть слово! Скажи, что это всё неправда! — закричал Гарри, вскакивая на ноги. Он затряс Лорда за плечи с такой силой, что у того голова заметалась из стороны в сторону. — Ты же сказал, что любишь меня! Я люблю тебя! Это не может быть правдой!
Сириус в шоке наблюдал за крестником. Он совсем перестал понимать, что тут происходит. Лорд стоял с безучастным видом, пока Гарри трепал его, словно ребёнок куклу.
— Гарри, он врал тебе. Ты же видел, какие ужасы он творил. Лорд Волдеморт — настоящий тиран и монстр. Он уничтожил тысячи невинных магов. Он доверил тебе секрет своего бессмертия, чтобы ты мог воскресить его, я прав? Он уже делал так двадцать лет назад. Тогда его оживила Беллатрикс Лестрейндж, и он безжалостно её убил, чтобы сохранить свою тайну. То же самое произойдёт и с тобой.
Гарри обнял Лорда и разрыдался, уткнувшись ему в шею.
— Как ты мог? Том, ну почему? — всхлипывал он беспрестанно.
У Сириуса от жалости защемило в груди.
— Оленёнок, не надо. Пойдём со мной! Я познакомлю тебя с настоящими друзьями твоих родителей. Вместе мы сможем свергнуть этот кровавый режим, — взмолился он, глядя на Гарри.
Тот внезапно прекратил рыдать и с ненавистью уставился на него.
— Убирайся из нашего дома, Блэк! Пошёл вон! — дверь темницы распахнулась, открывая путь к свободе.
— Гарри, пойдём со мной! — ещё раз попробовал Сириус. Он не мог понять, что сделал не так.
— Убирайся!
— Гарри, оставь его! Я твоя единственная семья. Умоляю, пойдём со мной.
— Повторяю последний раз — убирайся из моего дома, Блэк. Камин наверху, больше поблажек не будет, — злобно процедил Гарри. Его красивое личико исказилось от ненависти.
— Оленёнок…
— Авада Кедавра! — из палочки крестника вырвался зелёный луч и попал в стену всего в полуметре от головы Сириуса.
— Я вернусь за тобой, — Сириус хоть и был дураком, но понял, что сейчас лучше оставить Гарри одного, дать ему переварить информацию. Он выбежал из камеры и устремился к лестнице, ведущей наверх. Он сможет протащить сюда орден, как только узнает адрес камина. Дамблдор разрушит защиту, и они заберут Гарри из логова этого монстра.
За спиной раздался вопль, полный боли, но он не обернулся.
***
Гарри как во сне отвёл Тома в его комнату, раздел догола и устроил на кровати.
— Вот значит, почему я не мог вспомнить лиц своих друзей. У меня их никогда и не было, правда, Том? — горько спросил он у возлюбленного.
Блэк был прав: подделать воспоминания до мельчайших подробностей было невозможно.
Гарри всю жизнь был заперт в этом особняке, он никогда его не покидал на самом деле до тех пор, пока Тёмный Лорд не умер. И он никогда не разговаривал ни с кем, кроме него.
— Ты любил меня на самом деле хоть немного? — спросил он, скользя рукой по обнажённой груди мужчины. — Или ты любил частицу своей души во мне?
Да, Гарри догадался, что стал крестражем Тома в ту ночь. В голове у Сириуса была одна маленькая деталька, которая помогла собрать весь пазл до конца. Поттеры и Волдеморт не были дальними родственниками. Дар парселтанга не передавался в их семье поколениями, как утверждал Тёмный Лорд. Гарри давно начал подозревать что-то неладное. Он всегда очень остро ощущал присутствие Тома в комнате, всегда тянулся к его прикосновениям, приносящим удовольствие не только телу, но и душе. И он сразу почувствовал родную магию в крестражах Тома, а их смерть больно ударила по его сознанию.
Он был носителем последней, седьмой частицы души Тёмного Лорда. Последним шансом Волдеморта на возрождение. Он понял, почему провалились все прошлые попытки — проклятие, выбранное Биллом Уизли, затрагивало не только тело, но и душу. Заражённая часть души соприкасалась со здоровой и быстро её уничтожала. Единственным выходом было оставить это безвольное тело с отравленной частичкой и возродить Тома из того осколка, что обитал в Гарри. Волдеморт, имеющий память только до событий Хэллоуина, не будет тем Томом, которого любил Гарри, но он сможет очистить душу от проклятия, и всё снова станет хорошо.
— Ты предал меня, а я всё равно тебя люблю, можешь представить? — тихонько засмеялся он. Внутри всё было мертво. Вся его жизнь была обманом, а Том — тюремщиком, который трахал свою жертву в задницу и с наслаждением кончал ей на лицо.
Он стал убийцей, он смотрел, как заживо слезает кожа с невинных мужчин в кипящем котле, он наплевал на свою душу — ради него. Он столько лет представлял, как убьёт Дамблдора, как станет пытать старика и всех его последователей и не потому, что тот убил его семью, а ради него. Всё, что он знал, всё, что любил — это Лорд Волдеморт. Тот самый маг, убивший его семью, выкравший его из дома и державший взаперти долгие двадцать лет. Тот самый маг, который запытал и убил тысячи невинных волшебников и волшебниц, тот самый, что притворялся, играл с ним, менял его мысли, как ему вздумается.
Тот самый, кого он любил. Тот самый, кто сказал ему: «мой любимый мальчик».
Он забрался на Тома сверху и ласково погладил его по щеке.
— Если бы только я знал, Том! Я бы всё простил. Я слишком долго жил одним тобой, я бы смирился с прошлым, попросил бы стереть мне память!
Волшебник под ним дёрнулся и шире распахнул глаза.
— Что, Том? Ты пытаешься мне что-то сказать? — с надеждой вскинулся Гарри, жадно вглядываясь в расширившиеся зрачки, сожравшие почти всю красную радужку.
Том не отвечал, только губы слегка приоткрылись. Он точно был где-то там, метался в глубинах разума, звал его, наверняка звал!
— Легилименс! — шепнул Гарри, направив палочку на его лоб, и провалился в красное марево.
Мысли Тома были сплошной кашей из окровавленных тел, мёртвых глаз и холодных рук, тянущихся к Гарри из чёрной воды. Они проносились мимо тёмными вспышками, показывая незнакомые комнаты, из которых доносились крики боли и ужаса. Гарри продирался сквозь них всё дальше, не зная, на что тут можно было рассчитывать. Повреждённый мозг просто не даст ему увидеть ничего осмысленного и важного. Вокруг была только боль, ярость, отчаяние и муки — настоящая тьма.
Но вдруг впереди забрезжил свет. Гарри ринулся к нему и провалился в светлую комнату, освещённую яркими шарами, снующими под потолком. Это была его комната. Он увидел самого себя, сидящего, скрестив ноги, на кровати из костей и кусков плоти.
— Том! Я так волновался, почему так долго? — Он вскочил с кровати и повис на шее странного существа с серой чешуйчатой кожей, вытянутым черепом с жёсткими чёрными волосами и безгубым ртом. Комната враз стала ещё светлее, крики боли стихли, кости и трупы пропали. Существо изменилось, приняв привычный любимый облик Тома.