— Замечательный июнь в этом году, правда? — спросила она, мечтательно глядя на маленькие серебристые облачка, так мирно и неподвижно висевшие над Долиной Радуг. — И время мы проводим очаровательно… и погода прелестная. Лето просто великолепное во всех отношениях.
— Меня это совсем не радует, — со вздохом отозвалась мисс Оливер. — Есть в этом нечто зловещее… не знаю почему. Великолепие — дар богов… нечто вроде предварительного возмещения за те неприятности, что предстоит пережить потом. Я часто такое наблюдала и теперь не люблю, когда люди говорят, что великолепно проводят время. Впрочем, июнь в самом деле был замечательный.
— Хотя, конечно, ничего особенно увлекательного не происходит, — заметила Рилла. — Единственное интересное событие в Глене за весь последний год — обморок старой мисс Мид в церкви. Иногда мне ужасно хочется, чтобы хоть изредка здесь случалось что-нибудь драматическое.
— Не желай этого. Драматические события всегда приносят кому-нибудь огорчения… Как славно вы, молодежь, проведете здесь это лето! А я буду скучать в Лоубридже!
— Но вы ведь будете часто приезжать к нам, правда? Этим летом нам предстоит множество развлечений, хотя, вероятно, я буду, как всегда, на периферии событий. Ужасно, когда люди считают тебя маленькой девочкой, а ты уже взрослая.
— Ты еще успеешь повзрослеть, Рилла. Не стремись к тому, чтобы юность прошла поскорее. Она и так проходит слишком быстро. Довольно скоро ты отведаешь взрослой жизни.
— Отведаю! Да я хочу постоянно поглощать ее! — воскликнула Рилла со смехом. — Я хочу от нее всего… всего, что только может получить девушка. Через месяц мне исполнится пятнадцать, и тогда никто не скажет, что я все еще ребенок. Я слышала, как кто-то однажды сказал, что возраст от пятнадцати до девятнадцати лучший в жизни девушки. Эти годы моей жизни будут совершенно великолепными… я заполню их до отказа удовольствиями.
— Бесполезно заранее думать о том, что будешь делать… вполне вероятно, ничего из задуманного так и не совершишь.
— Но ведь даже только думать об этом — огромное удовольствие, — воскликнула Рилла.
— Ты не думаешь ни о чем, кроме удовольствий, проказница, — сказала мисс Оливер снисходительно, отмечая про себя, что не встречала еще подбородка красивее, чем у Риллы. — Ну что ж! А для чего же еще человеку исполняется пятнадцать лет? Но ты хоть немного подумываешь о том, чтобы пойти в учительскую семинарию предстоящей осенью?
— Нет… и никакой другой осенью тоже. Не хочу. Мне никогда не нравились все эти «логии» и «измы», от которых в таком восторге Нэн и Ди. Пятеро из нас уже учатся. Этого вполне достаточно. В каждой семье должен быть один или одна тупица. Я вполне согласна быть тупицей, если смогу быть хорошенькой, пользующейся успехом, очаровательной тупицей. У меня нет никаких талантов, и вы представить себе не можете, до чего это удобно. Никто не ожидает от меня никаких свершений. Да и вечно крутящегося вокруг очага, хозяйственного создания из меня тоже не получится. Терпеть не могу шить и вытирать пыль, а если уж Сюзан не смогла научить меня печь печенье, то никто не сможет. Папа говорит, что я «не тружусь и не пряду»[8]. Так что я, должно быть, «полевая лилия», — заключила Рилла, снова рассмеявшись.
— Ты слишком молода, Рилла, чтобы совсем забросить учебу.
— О, мама собирается пройти со мной университетский курс литературы следующей зимой. Это позволит ей, бакалавру гуманитарных наук, освежить ее знания. К счастью, читать я люблю. Не смотрите на меня так печально и с таким неодобрением, дорогая моя. Я не могу быть благоразумной и серьезной… все в жизни представляется мне таким розовым и радужным. В следующем месяце мне исполнится пятнадцать, а в следующем году шестнадцать… а потом семнадцать. Что может быть более восхитительным?
— Постучи по дереву, — посоветовала Гертруда Оливер, отчасти шутливо, отчасти озабоченно. — Постучи по дереву, Рилла-моя-Рилла.
Рилла, которая по-прежнему, засыпая, зажмуривала глаза так, что казалось, будто она смеется во сне, открыла их, зевнула, потянулась и улыбнулась Гертруде Оливер. Та приехала накануне вечером из Лоубриджа и ее удалось уговорить остаться, чтобы посетить вместе с Риллой и остальными танцы на маяке Четырех Ветров, которые планировались на предстоящий вечер.
— Новый день стучится в окно! Мне очень интересно, что он принесет нам.
Мисс Оливер невольно содрогнулась. Она никогда не приветствовала наступление нового дня с таким энтузиазмом, как Рилла. Она прожила на свете достаточно долго, чтобы понять, что день может принести не только радость, но и что-нибудь ужасное.