Но Готфрид собирается чуть ослабить вожжи, дать людям немножко пространства — он станет лучшим императором, чем его теперь окончательно покойный отец.
В груди нового императора вдруг появилось новое чувство, которого он не испытывал очень давно. Это была тоска.
«Что же я натворил?» — спросил он себя. — «Зачем я убил своего отца?»
//Планета Салантар, Багровая Федерация, 7696 год от Исхода Порядка//
— Мальчик провалился в первые же минуты, — произнесла Статуя.
≈Его шансы были изначально невелики≈
— Но вложенных ресурсов уже не вернуть, — сказала на это Статуя.
≈Мелочь≈
— Но ты разочарована, Бесконечная? — поинтересовалась Статуя.
≈Нет≈
≈Всё идёт так, как должно≈
≈Выгоден любой из возможных исходов судьбы Мальчика≈
≈Теперь, когда Ренегат отправился в другой мир, этот будет готовиться к интеграции≈
≈Займись этим≈
— А другие Мальчики? — спросила Статуя.
≈Мы используем их для третьестепенных поручений≈
≈В Мальчиках есть потенциал≈
≈Воспитай мне ещё двадцать семь≈
— Слушаюсь, Бесконечная… — Статуя со скрипом склонилась перед Разломом, мерцающим багровыми всполохами.
//Римская империя, провинция Сибирь, город-каструм Чита, 22 июля 1801 года//
— Почему мои легионы до сих пор топчутся на месте? — поинтересовался император Ромул II Август у генерал-легата Фридриха Хауэра.
Но тот молчал.
Готфрид давно и сильно жалел, что взял себе именно это имя. Оно ему совсем не подходит, а ещё оно невольно отсылает к последнему императору Западной Римской империи, Ромулу Августу, при котором империю настиг печальный конец.
«…Да будет отныне Карл Готфрид, сын императора Карла Петера I, величаем во веки веков Императором Римским, владыкой континентов, покровителем легионов, и наречётся он именем Ромул Второй Август…» — припомнил он слова авгура, коим на время церемонии назначили Михаила Ломоносова.
Кто-то пророчил империи скорое падение, из-за символизма имени, но прошло почти двадцать пять лет, а Рим всё ещё стоит и империя непрерывно расширяется.
У Готфрида уже есть шесть сыновей и три дочери от двух браков. Первый брак закончился трагической смертью Вильгельмины Прусской при родах четвёртого сына, а второй завершился суицидом Елизаветы Французской, не перенёсшей того, что Готфрид сделал с остатками Франции…
Ему пришлось следовать принятому образу, поэтому сыновей он назвал на римский манер.
Первого сына он назвал Авилием, второго Титом, третьего Гаем, четвёртого Гнеем, пятого Квинтом, а шестого Секстом. Он строго следовал древней традиции, поэтому пятый и шестой сыновья получили «номерные» имена, потому что Квинт и Секст означают «пятый» и «шестой», соответственно.
Династия Гольштейн-Готторп-Романовы официально переименована в династию Августов, потому что императорский дом просто обязан быть исконно римским…
А потом он понял, что совершил небольшую оплошность — среди записей отца было обнаружено намерение сменить наследование на минорат, вернее, как он выразился в записях, ультимогенитуру, при котором наследует самый младший сын.
Императоры обещают жить долго, благодаря сверхъестественной наследственности, поэтому логично, что будет лучше передавать власть самому молодому наследнику.
А Готфрид уже назвал младших сыновей «номерами»…
«Ничего», — подумал он. — «При коронации можно выбрать любое имя, хоть как у отца…»
Его вновь охватила неутихающая скорбь. Отец бы справился с управлением империей лучше, чем он.
Отец точно знал, чего добивается и его планирование простиралось до горизонта и дальше, а Готфрид до сих пор живёт в тени его грандиозных планов…
Тогда, в молодости, он был ослеплён жаждой власти, хотел больше, чем имел, а отец оказался слишком беспечен.
А Готфрид, наученный летальным опытом отца, держит сыновей под пристальным контролем. После победы в подковёрной борьбе, после уничтожения клики герцогини Зозим, которая вынуждена была уйти на пенсию, в его руках оказалась абсолютная власть, долгожданная и… разочаровывающая.
Отец как-то сказал ему, что если не заниматься работой, то править очень легко. А работать пришлось — очень много.
3000-миллиметровая железнодорожная колея, ценой огромных денежных и материальных трат, была доведена до Гибралтара на западе и до Владивостока на востоке. Это навсегда скрепило империю оковами стальных легионов.