Георг посмотрел на пылающий и сопротивляющийся город.
Повоевав здесь, он переоценил своё отношение к испанским Габсбургам, «возившимся» здесь почти восемьдесят лет и проигравших в итоге. Здешние люди умеют сражаться храбро и до последнего солдата, но делают это недостаточно организованно.
«Император завербует здесь множество хороших легионеров», — подумал Мейзель.
К четырём часам ночи время пришло.
Штурмовые когорты пошли на приступ. Мятежники, за несколько часов до этого, пытались подпалить фашины, но ров был полон воды, пропитавшей древесину, а ещё сапёры обильно засыпали их землёй и песком.
Началась классическая ночная перестрелка, когда все активно стреляют, но почти никто и никуда не попадает, зато поднимается серьёзная суета.
Гаубицы открыли огонь в центр бастиона — расчёт строился на том, что мятежники просто вынуждены вывести на поверхность побольше солдат, чтобы точно отразить штурм.
Перестрелка не заканчивалась, но вспышки с бастиона прекратились, что означало успешное овладение стеной.
Георг продолжал слышать выстрелы, но не видел ничего, а затем грохнул первый взрыв. Он понадеялся, что это не случайное попадание в бомбу, а запланированный подрыв в условленном месте.
Вслед за этим взрывом раздался следующий, но уже сопровождаемый треском камня. Скорее всего, секция бетонной крыши обвалилась.
Судя по всему, легионеры выполняют поставленные задачи и за успех штурма можно уже не волноваться, но Георг волновался.
Чем быстрее они закончат с мятежниками во Фландрии, тем быстрее он вернётся домой. В Америке он был наравне с рядовыми легионерами, на казарменном положении, с питанием из одного котла — это была зона непрерывных боевых действий и там было не до удобств. В Мексике, конечно, всё изменилось, но тамошние вода и жара не позволяли назвать это времяпровождение полноценным отдыхом.
Зато в Шлезвиге он сможет, наконец-то, вспомнить, что является настоящим капитаном когорты и ему положены разные блага. Ну и деньги, накопленные за время «Заморского похода», нужно потратить — скорее всего, он сделает это в Александриненсбурге.
«Да и оседать пора», — подумал Георг. — «Жену завести, возможно, из благородных. Говорят, что в Александриненсбурге водится очень много всяких баронесс, виконтесс и даже графинь, оставшихся без своих имений».
Штурм продолжался, а Мейзель думал, волновался и ждал его развязки.
Примечания:
1 — Крепостное право во Франции — в эфире снова рубрика «Rouge, pourquoi tu me dis tout ça⁈» — на бумаге, крепостное право и рабовладение во Франции были упразднены ещё с XVI века, а в оврагах оказалось, что никто ничего не отменял и все эти «свободные люди» обременялись феодальными повинностями. Всё, как в старые добрые времена: они выплачивали ежегодный земельный оброк, отдавали с урожая 10–20% своему доброму господину-землевладельцу, выплачивали арендную плату за пользование землёй, а также отстёгивали долю при продаже или передаче земли кому-то другому. Помимо этого, у них была барщина, то есть, обязательный безвозмездный труд во благо доброго господина: обработка его полей, ремонт его дорог, строительство зданий, перевозки и так далее, что занимало 2–4 недели в году, а то и больше. Также добрый господин обладал монополией на мельницу, винодельню, хлебопекарню, пресс для масла или вина, а также леса и пастбища — за всё это нужно было платить, причём где-то на стороне получать такие услуги было запрещено. Судебная власть была полностью на добром господине, поэтому судиться с ним было бессмысленно, ведь это он будет судьёй и прокурором. Также сохранялись формы личной зависимости — некоторым крестьянам нельзя было перемещаться по стране без разрешения доброго господина, он мог потребовать плату, если крестьянин решил жениться на «иностранке», то есть, женщине из земель другого доброго господина и так далее. Помимо этого, была ещё и церковная десятина — от 6% до 13% урожая, причём платить её должны были даже безземельные арендаторы. Но это ладно, как-то выжить можно, только вот это не всё. Ещё были государственные налоги: налог на землю и имущество, налог на соль, пошлины на перевозку и продажу товаров, даже зерно, при входе в город, облагалось налогом. И это не считая внезапных налогов в случае войн, коронации короля, а также важного для короля строительства, обычно стоящего как космодром. Чтобы как-то выживать, крестьяне нередко брали кредиты у буржуев, ростовщиков и священников, которые были всегда рады помочь. Если было интересно, почему так получилось, что во Франции случилась революция — вот почему, в том числе. Единственное отличие от ситуации в Российской империи — этих «свободных людей» нельзя было продавать, закладывать в банке и проигрывать в фараона.