Более вероятным его намерением ей виделся сценарий ликвидации одного курфюршества, что сильно упростит учреждение постоянно действующего Рейхстага.
«Бранденбург уходит, а Саксония приходит», — подумала Зозим. — «Возможно, в этом и состоит план императора».
Ей начинает казаться, что она, постепенно, вникает в характер его краткосрочного и долгосрочного планирования.
Глава VIII
Потоп
//Речь Посполитая, близ Кракова, в полях южнее Вислы, 20 июля 1750 года//
— Город возьмём в осаду, но это только после того, как закончим с намечающейся неразберихой, — произнёс Таргус, стоя перед своей башней.
Король Речи Посполитой Август III посовещался со своим штабом и магнаты решили, что генеральное сражение будет дано под Краковом — это недалеко от границы.
Пока тут намечается грандиозное сражение, на северо-восточных границах Речи Посполитой происходит непотребство — IX-й легион «Социис» взял в осаду Витебск и Оршу. А на востоке VI-й легион «Германика» окружает Житомир и Белую Церковь.
Всё это не стало для Августа III большим сюрпризом, но у него есть проблемы поважнее — ему нужно не дать пруссам прорваться к Варшаве, а также разбить три имперских легиона под Краковом, то есть, прямо здесь.
У короля есть двадцать четыре тысячи штыков, двадцать тысяч сабель, а также около 150 орудий. Из двадцати тысяч кавалеристов тысяча носит пуленепробиваемые латы — они могут повлиять на ход боя в критический момент, поэтому Таргус не сбрасывал их со счетов.
«Он назвал их крылатыми гусарами и оснастил крыльями — что за придурок…» — подумал Таргус.
Помимо королевских войск тут присутствует ещё двадцать тысяч штыков от магнатов, серьёзно раскошелившихся ради своего выживания. Важным моментом было то, что магнаты разрешили королю увеличить армию в два раза, на время этой войны, а он разрешил им иметь свои армии. Это прямое нарушение решений Немого сейма. (1)
«Если бы какие-то аристократишки посмели диктовать мне, сколько легионеров я могу содержать…» — подумал Таргус с презрением.
Больше никаких сюрпризов не ожидается, потому что наблюдатели легионов уже третьи сутки безвылазно сидят в корзинах воздушных шаров и обозревают окрестности на десятки километров вокруг.
Таргус всерьёз обдумывал возможность наблюдения за полем боя с воздушного шара, но потом решил, что это уже слишком, ведь легионы должны отчётливо видеть своего полководца, наблюдающего за их действиями с вершины своей бронированной башни.
Слева от его башни стоит башня Фридриха II, войска которого тоже участвуют в этой битве. Она поменьше размерами, лишена такого удобства, как походный трон, а ещё станковая подзорная труба у него покороче, но зато бронирование тяжелее и способно защитить короля от прямого попадания ядра. Судьба Франца I, бывшего мужа Марии Терезии, видимо, очень обеспокоила Фридриха II — пусть голову императору снесла прусская шрапнель, но шрапнель есть много у кого…
Таргус забрался на башню, коротко кивнул прусскому королю и умелым движением разблокировал станковую подзорную трубу, чтобы посмотреть, что происходит в стане врага.
У него с собой только три легиона: XIV-й, XVI-й и XVII-й — новые, но уже обстрелянные в боях в Австрийских Нидерландах. На их счету ещё мало побед, но это дело поправляется очень быстро.
К легионам прилагаются артиллерийские орудия в количестве 300 единиц, а также четыре когорты эквитов-ауксилариев.
Прусский король привёл на эту битву восемь армейских корпусов, занявших левое крыло боевого порядка. Помимо этого, у него есть два кавалерийских корпуса и двести пушек шлезвигского образца.
Август III начал первым, потому что половина его армии — это кавалерия.
Пятигорцы, лёгкая литовская кавалерия, направились для удара в правый фланг. Раньше, в старые добрые времена, чтобы хоть как-то компенсировать недостаточную скорострельность мушкетов, Таргус выдавал легионерам стальные рогатки, чтобы прикрывать фланги, но сейчас их нет — возможно, это вдохновило генералов Августа III…
Панцирная кавалерия и уланы Речи Посполитой направились на левый фланг, а им навстречу выехали прусские гусары.
Таргус уже разобрался, как воюет Фридрих II, поэтому сразу же узнал его намерение — гусары должны вымотать вражескую кавалерию, пусть и ценой больших потерь. А как только противник потеряет боевой порядок, удар нанесут прусские кирасиры — это может добить любого противника, пусть даже это кавалеристы Речи Посполитой, имеющие славные воинские традиции.
Он посмотрел на Фридриха II. Тот наблюдал за ходом развязавшегося конного боя с непроницаемым лицом.