«Хотим перемен, но ненавидим тех, кто их приносит», — подумал он. — «Алогичная последовательность».
Следующим в кабинет вошёл Адам Фридрих Пецольд, учёный, занимающийся электричеством.
Электричество, в последние годы, радует не очень. Лампа накаливания, содержащая вольфрамовую нить, запечатанную в стеклянной колбе под вакуумом, разработана, производится очень малой серией, в основном для нужд императорского двора.
Проблема та же — для серийного производства не хватает точности, мощности и налаженного техпроцесса.
Точные винтовки, мощные орудия и гигантские корабли производить они могут, а такую несложную вещь, как лампа накаливания, как оказалось, серийно производить крайне сложно.
Все эти изобретения сильно опережают нынешний технический уровень, который Таргус изо всех сил тянет за усы, вперёд, к светлому будущему…
Как победить техническую отсталость он знал, но известные методы требуют уймы времени и непомерных инвестиций. А у него безумно дорогие легионы, очень недешёвая романизация, а также модернизация стран, которые он сам повесил себе на шею.
«Нужно просто остановиться, подышать и спокойно переварить уже захваченное», — подумал Таргус. — «Никуда от меня не денутся ни англосаксы, ни франки, ни иберы — я лучше, чем они, а значит, я обречён их одолеть».
//Российская империя, имперская провинция Киммерия, г. Феодосия, 3 марта 1751 года//
— Знакомы с формой? — поинтересовался инспектор.
— Знаком, — кивнул Демид.
— Вы хорошо подготовились? — спросил инспектор. — Пересдача теста возможна только через полгода.
— Я хорошо подготовился, — уверенно заявил Демид. — Сдам, как есть.
— Хорошо, вот форма, вот карандаш, — кивнул инспектор. — Время пошло.
Демид не стал торопиться. Экзаменация по классической латыни не терпит спешки.
Он, по выработанной методике, прочитал все вопросы, времени ведь достаточно, распределил их по степени сложности и начал отвечать.
«Legite et explicate», — прочитал он. — «Cum hostes flumen transsissent, imperator copias suss ad castra reduxit».
Задачами было выделить все придаточные и указать их тип, а также определить время и залог обоих глаголов.
«Главное предложение — „imperator copias suss ad castra reduxit“, — безошибочно определил Демид. — „А 'cum hostes flumen transsissent“ — это придаточное. Пустяковина. Ждал большего».
Он учит язык с конца мая прошлого года — начал сразу после того, как съездил в город и выведал, какие им положены льготы. Оказалось, что просто так тебе льготы не дадут — за них нужно тяжело поработать. Демид работать приучен с детства, но тут другой род работы — умственный.
Имперскую латынь он выучил за полгода — работу по хозяйству он полностью перекинул на сыновей и дочерей, а сам засел за парту в избе присланного учителя, как и многие крестьянские мужики из Солдатского.
С утра до обеда он занимался с учителем, а после обеда изучал всё сам, пока дети с женой работали по хозяйству.
Демид всегда хорошо чуял выгоду, поэтому, когда удостоверился, что латинский император не обманывает, взялся за дело с полной самоотдачей — ему срочно нужно было выучить классическую латынь, высшую форму латыни, особо ценимую городской администрацией и императором.
Он часто ездил в Феодосию, чтобы купить на часть подъёмных рекомендованную литературу и писчие принадлежности. Той литературы, которая есть у учителя, ему стало мало, поэтому он всегда спрашивал у трактирщиков и лавочников, не привезли ли новинок.
Имперская латынь, на поверку, оказалась не такой уж и сложной, даже проще русского, на котором Демид говорит с рождения, поэтому освоил он её за полгода, а потом болтал на ней с эвокатами каждый день — оказалось, что мужики хорошие, пусть и немцы.
От налогов его, после сдачи экзаменации, освободили — на целых пятнадцать лет. Это до конца жизни, поэтому Демид вообще забыл о налогах — больше это не его печаль. Он, к тому времени, уже помрёт — ему второй год идёт третий десяток.
Но налоги — бог с ними. Ему мало просто налогов, ему хочется получать стипендию, положенную за знание классической латыни. За хорошее владение, которое и проверяется экзаменацией, платят по одному имперскому денарию в месяц. Это огромные деньги, которые сильно поправят дела Демида, а если ещё и сыновья с дочерьми язык освоят…
Только вот сыновья и дочери учить язык времени совсем не имеют, потому что на них всё хозяйство. Но если Демид сегодня сдаст экзаменацию, то сразу же вернётся на хозяйство, а детей усадит за учёбу. Пять детей, хорошо владеющих классической латынью — это уже пять денариев. С такими деньгами можно задумываться о переезде в Феодосию.