«Побыстрее бы…» — подумал Таргус с нетерпением.
Телефонные линии также радикально увеличат управляемость его империи — давно уже внедрённые телеграфы слишком неудобны, так как недостаточно быстро передают информацию. Нет, раньше этого хватало с лихвой, но стало недостаточно сразу же, как появились первые намёки на успех с телефонной связью — Таргусу начало казаться, что телеграфы могли работать и поскорее.
Модернизация телеграфных столбов для телефонной связи обойдётся не очень дорого, потому что почти вся инфраструктура, фактически, уже есть и надо внести лишь несколько изменений.
Первое, что будет установлено — телефонная связь между столицами, затем связь между Промзонами, чтобы обмен информацией шёл быстрее, а после можно оснастить связью все критические добывающие и производящие предприятия, чтобы она благотворно влияла не только на администрацию и политику, но ещё и на промышленность.
А там можно будет торговать связью на рынке, что станет дополнительным сверхприбыльным элементом государственной экономики.
«Всё моё преимущество — инновации», — подумал Таргус, глядя на продырявленные и окровавленные легионерские нагрудники, сваленные в кучу у входа в операционную.
По коридору стремительно промчалась стальная тележка с очередным раненым. Медсёстры на ходу срезали с него нагрудник, измятый осколками и пулями, а врач сразу же начал изучать характер пулевого ранения в грудь.
«Не выживет», — констатировал Таргус. — «Похоже, что задето лёгкое — это инфекция и смерть, даже если врачи что-то сумеют сделать с начавшимся пневмотораксом».
Антибиотиков нет и не будет, поэтому единственным верным способом избежать гангрены является ампутация конечности. Поделать с этим ничего нельзя, поэтому на улицах городов встречаются покалеченные эвокаты, доживающие свои дни на пожизненных государственных пенсиях.
Дальнейшее утолщение стальных нагрудников лишено смысла, так как вес их уже опасно близок к чрезмерному, а винтовки становятся мощнее и мощнее.
Оружейные конструкторы противника уже пятнадцать лет как эволюционировали и осмыслили концепцию остроконечной пули со стальным сердечником. Картонные патроны с латунным основанием являются для них непосильными, но унитарные бумажные патроны с капсюлями у них уже производят массово.
Всё равно, стальная броня защищает легионеров от осколков и пуль с дистанции не менее двухсот метров, а также в ближнем бою. Избавляться от неё, как от архаизма, Таргус не собирался — в современной войне, когда на поле боя появляется всё больше осколочно-фугасных снарядов, актуальность её, наоборот, резко возрастает.
Пока вражеские солдаты будут гибнуть от мелких осколков, его легионеры даже не узнают обо всех осколках, остановленных их бронёй…
Людовик XV уже проиграл битву за Париж, потому что его армия разбита, город окружён, а подмога уже не придёт — захват этого города имеет стратегический смысл, потому что так можно добиться падения морального духа врага и сократить общие потери в этой войне. А затем будут переговоры.
Карлу Петеру ранения в ногу оказалось мало, поэтому Таргус счёл его безнадёжным. Это значит, что нужно попробовать побеседовать с Карлом Францем, который сейчас в Северном море, на броненосном крейсере «Шлезвиг-Гольштейн», смотрит на то, как топятся англосаксонские торговые корабли. Если и этот откажется браться за ум и погружаться в государственные дела, придётся принудить их отречься от статуса наследников и освободить место для Карла Готфрида.
Ему сейчас только десять лет и Таргус уделяет его образованию пристальное внимание, чтобы из него не вырос ленивый неуч. Также он действует гораздо тоньше, чем со старшими сыновьями и не навязывает обязанности, а, как бы невзначай, подкидывает ему простые логические задачки, связанные с государственным управлением.
«Готфрид послушный, пока что», — подумал император. — «Когда я „трагически погибну“, будет нетрудно управлять всем через него — нужно, чтобы он умел справляться с рутинными задачами, но не лез в стратегическое управление».
«Гибель» Таргуса усложнит большую часть задач, потому что больше нельзя будет являться в Промзоны и инспектировать ход жизненно важных проектов. Ему придётся доверить это кому-то ещё. Например, Зозим, которая и так занимается чем-то подобным.
«Но она тоже не вечная», — с сожалением подумал император. — «Или, всё-таки, прибегнуть к гриму? Нет, слишком сложно и есть риск разоблачения. А мёртвого императора никто искать не будет».