- Ну, я задал вопрос. Что, ответить не получается?
- Как зовут тебя, боец?
- Лираэллин, к вашим услугам, - эльф изобразил шутовской поклон.
- Какое у тебя любимое оружие, Лираэллин? – все так же ровно поинтересовался Тиррен.
- Ну-у, - рыжий задумчиво почесал в затылке, - стилеты люблю, например.
- Хорошо. Вытаскивай свои стилеты и иди сюда.
Лираэллин вытащил два стилета из голенищ сапог и расслабленно подошел к Тиррену.
- Нападай! – приказал стриженный. – По-настоящему, словно я орк и у тебя задача убить меня.
- А что, если я и вправду тебя убью? Мне же командир гарнизона потом три наряда вне очереди вкатает. – Его губы скривились в презрительной усмешке.
По рядам бойцов прокатились одобрительные смешки.
- Это вряд ли, - скучающим тоном ответил совершенно расслабленный Тиррен. И вдруг он резко выкинул вперед руку и несильно, но звонко ударил рыжего по щеке.
Все замерли, смешки тут же растаяли в воздухе. Воцарилась напряженная тишина. Лираэллин такого оскорбления точно не простит. А воин Рыжий очень сильный и тренированный. Даже зная об особых боевых талантах Тиррена, я бы не рискнула на него поставить.
Лираэллин тут же взвился, нападая на Стриженного, как за глаза уже успели окрестить Тиррена наши ребята. Движение было молниеносным, но мой напарник каким-то неуловимым движением сумел отклониться, и стилет Рыжего прошел мимо. Еще удар – и снова мимо цели. Лираэллин явно вошел в азарт: глаза горели, сам весь подобрался, как кошка перед броском на мышь. На лице же Тиррена так и не отразилось ни одной эмоции. Они были, словно огонь и лед, борющиеся между собой.
Длилось это представление – а это было именно представление со стороны Тиррена, как я вскоре поняла, - не дольше пары минут. И ситуация все больше напоминала прямо противоположную той, какой казалась вначале: это Стриженный играл с Рыжим, как кошка с мышью. Но долго красоваться мой напарник не стал. Плавным, быстрым движением, за которым почти невозможно было уследить, он выбил один стилет из руки противника, перетек к нему за спину, правым предплечьем прижал Рыжего за шею к своей груди, практически придушив и едва не сломав ему позвоночник, а вторая рука Тиррена оказалась на втором запястье Лираэллина, и оставшийся стилет уперся последнему куда-то под ребра.
Замысловатая скульптура из двух сплетенных в захвате парней замерла памятником почившему боевому авторитету Рыжего. Несколько секунд ничего не происходило. Ребята в строю дружно вытаращив глаза и уронив челюсти на каменные плиты плаца взирали на это нестандартное произведение искусства. Неожиданно Тиррен оттолкнул от себя своего противника, отпуская, при этом выпавший из руки Рыжего стилет со звоном ударился о камни, и ледяным тоном очень тихо произнес:
- В Северном ты не пережил бы даже одного боя.
В полной тишине его услышали все. Рыжий, потирая болевшую шею, с перекошенным от злости лицом вернулся в строй, провожаемый бесстрастными лицами товарищей. Да-а, теперь его долго не оставят в покое шуточками и издевками.
- Еще есть вопросы?
Ответа не последовало.
- Значит, вступительная часть закончена, и мы переходим к основной тренировке…
И мы дружно приступили к… Цензурные слова кончились уже через полчаса всевозможных нагрузок на пределе сил. Через час не осталось уже никаких слов. А вскоре в голове билась только одна мысль: как бы не сбиться с дыхания, которое напоминало приступы у тяжелобольного. Через полтора часа себя более-менее прилично чувствовали только самые испытанные и тренированные воины (я, понятное дело, к таковым не относилась), остальные же весьма недружелюбно поглядывали на нашего нового наставника. За это время мы успели и побегать, и попрыгать, и покувыркаться, поотрабатывать новые приемы самообороны, да и еще много чего.
К слову, женщин он ничуть не жалел, и даже не делал хотя бы маленькую скидку. «Раз вы пришли воевать, - заявил он нашей дамской семерке, - то должны уметь все то, что положено бойцу. Вас насильно сюда никто не гнал». У меня создалось устойчивое впечатление, что Стриженный специально пытается довести нас, чтобы мы подали заявление об уходе из гарнизона. Свое мнение о женщинах-военных он совершенно не скрывал, заявляя, что наше место – у домашнего очага с детьми. В результате мои боевые подруги вызверились и попытались проучить парня банально накостыляв ему толпой. Каково же было их разочарование, когда они одна за другой оказывались валяющимися в пыли и стонущими от полученных ударов. Я как самая молодая и неопытная (а если честно, то попросту заранее догадываясь о неизбежных печальных последствиях выступления против Тиррена) в драку, которая больше напоминала избиение невинных младенцев одним особо наглым типом, лезть не стала. Понаблюдала тихо в сторонке и сделала единственно правильный вывод: как и советовал мне Соэллин, не идти против Стриженного ни при каких обстоятельствах, потому как чревато.