Рина, меж тем, обняла руками ствол дерева, прижалась щекой к коре и стала разговаривать со своим погибшим женихом. Нет, сегодня она на меня не жаловалась, как это обычно бывало. Даже наоборот, чем меня несказанно удивила.
- Раэллин, представляешь, Тиррен мне сегодня позволил убивать орков! Я уже даже не надеялась на это, думала, что не стану его слушать и буду стрелять, а не прятаться. Но он вдруг сам предложил. И мой подарок для тебя уже готов: сотня убитых орков за одного тебя. Конечно, это совсем мало, но я буду и дальше стараться. Не обижайся, ладно? А Тиррен вовсе не так плох, как казалось вначале. Не сильно вредничает, не придирается – разве что на тренировке. А уж как он стреляет!
Дальше пошли длительные дифирамбы моему боевому мастерству, а когда Рина заявила, что я, оказывается, еще и невероятно красив («конечно, не так, как ты, Раэллин, но все-таки очень»), то у меня глаза от удивления на лоб полезли. А потом я нахмурился: мне для полного счастья не хватает только, чтобы эта девчонка в меня влюбилась! Нет, мне, конечно, льстит ее мнение обо мне, но не настолько, чтобы не понимать – между нами ничего не может быть. Почему? Не знаю, но нет – и все тут! Ну, не входит это в мои планы никаким боком! Да еще плюс ко всему она подружка нашего командира, так зачем мне лишние напряги? Надо будет сразу пресечь любые ее поползновения в мою сторону. Неправильно дарить девочке надежду, которой нет.
Пока я так размышлял, Рина закончила свой монолог с покойным парнем и направилась в сторону гарнизона. Я терпеливо и по-прежнему незаметно заскользил следом.
А после ужина меня ждал неприятный сюрприз. Стоило мне выйти из общей столовой, как ко мне подбежал один из воинов гарнизона:
- Тиррен, срочно нужна твоя помощь!
Я был настолько погружен в свои мысли, что, не задумываясь, последовал за парнем. Он провел меня какими-то переходами меду казармами и хозпостройками, и мы оказались в каком-то темном тупичке. Тут до меня начало доходить: что-то здесь не так. Я резко повернул назад, но дорогу мне уже перегородили четверо других парней во главе с Рыжим. Ну кто бы сомневался! Я закатил глаза, скривившись, и стал молча ждать, чего господа изволят.
Первым ожидаемо выступил Рыжий.
- Мы тебя предупреждали, чтобы ты не высовывался и не пытался устанавливать свои порядки? Предупреждали! Ты внял и послушался? Нет! Поэтому пеняй теперь на себя!
Он двинулся в мою сторону, парни – за ним. Мне же хотелось урегулировать конфликт мирным путем, поэтому я все-таки попытался поговорить.
- Рыжий, пойми наконец – я тебе не конкурент, а вы все мне не противники. У меня нет желания калечить собственных воинов, в то время как нападения на границу заметно участились. Не стоит нам выяснять отношения таким образом. Хочешь, устроим честный поединок и расставим все точки над известной руной? Но нападать на меня толпой в темном переулке – несусветная глупость.
- Нет, Стриженный, я не настолько глуп, чтобы устраивать с тобой поединок. Ты, конечно, сильнее и опытней в бою, чем я. Но ты здесь пришелся не ко двору, и намекать мы тебе об этом уже устали. А раз ты такой непонятливый, придется объяснить тебе подоходчивей. А когда соберешь свои ребра по осколочкам, сваливай отсюда, и побыстрее!
- Рыжий, да ты еще и глуп! – я тяжело вздохнул. – Я столько раз смотрел смерти в лицо. Неужели ты думаешь, что я испугаюсь пятерки каких-то недоучек, возомнивших себя великими воинами?
- Он еще и оскорбляет нас! – возмутился тот, что привел меня сюда.
- Ты конкретно нарвался, безродный выскочка! – злобно прошипел Рыжий.
И они напали – одновременно, толпой. С ножами, кинжалами, стилетами. Но я уже вошел в состояние боевого транса и ощущал все вокруг, словно в замедленном темпе. Я не хотел их убивать: они мои люди, члены моего клана, каждый из которых драгоценен для меня, как чадо для любящего отца. И относился я к ним, как к неразумным детям. Поэтому я даже не стал вытряхивать из рукавов постоянно носимые там стилеты.
Бой был коротким. Парни даже ничего не успели понять, как оказались раскиданными по сторонам с переломанными руками, носами, челюстями и ребрами. Спустя пару секунд, в течение которых приходил в обычное состояние, я огляделся, обозревая стонущие, скрюченные на земле тела, подошел к Рыжему и, наклонившись почти к его уху, тихо произнес:
- Никогда не выступай против того, о ком ничего не знаешь. И никогда не недооценивай противника. Если бы я хотел, то вы все были бы уже мертвы, и мне для этого даже не понадобилось бы оружие. Я в последний раз предупредил тебя, Рыжий. Если не успокоишься, пойдешь под трибунал вместе со всеми своими приспешниками за восстание против своих и за ослабление сил гарнизона. Надеюсь, ты меня понял!
Не оглядываясь, я пошел прочь. Эти недотепы пусть сами добираются до лекарского пункта! Когда очухаются. Настроение было паршивее некуда. Что будет с эльфами, если даже в такой критической обстановке, как сейчас на границе, они выступают против своих же? Сердце просто разрывалось от боли за свой народ, за свой клан. Ладно, буду думать, как с этим бороться. Как объединить свой клан так, чтобы ни у кого не возникало даже мысли обидеть соплеменника.
Полный мрачных мыслей, я добрался до своей комнаты, заперся и лег спать. Видеть никого не хотелось.