— А как им удалось напасть на твоего отца? — поинтересовался Алекс.
— Кто-то раздобыл и передал им волшебные палочки, как я понял.
— Значит, у них должны быть связи с кем-то из стражи Азкабана или с человеком из Министерства, — высказал он весомый довод.
— Ты прав, — согласился я, нахмурившись. — Но мракоборцы уже ищут сообщников, я уверен. Так что просто буду чуть более внимателен, чем обычно. Думаю, этого достаточно.
— Как знаешь, Драко, — Алекс помотал головой. — Уверен, что не нужна моя компания?
— Уверен, — сказал я. — Тем более, мне надо поговорить с Грейнджер. И лучше это сделать без свидетелей.
— Хорошо, — кивнул он. — Тогда я пойду собираться, у меня скоро поезд.
— Удачи тебе с Дэвидсон, — пожелал я ему серьезно.
— А ты береги себя. И напиши мне потом, как все прошло, ладно?
Я кивнул и подумал о том, что Амелия тоже просила писать ей. С каждым днем проблем становилось все больше.
Алекс ушел, а я все-таки позавтракал и затем позвал Тинки, чтобы он переместил меня в комнату. Нужно было отдохнуть, собрать вещи и привести свои мысли в порядок.
Коридоры уже опустели, и стало совсем тихо. Интересно, а профессорам больше нравилось учебное время или каникулы? Я готов был поспорить, что постоянный шум, разгильдяйство некоторых студентов и постоянная необходимость что-то объяснять их утомляли, но тишина заставляла скучать по более насыщенным и оживленным дням.
Оказавшись рядом с лабораторией Грейнджер, где провел столько интересных вечеров, я попросил Тинки отлевитировать меня к двери. Из помещения доносились глухие звуки, похоже, хозяйка этого кабинета была там. Я занес руку, чтобы постучаться и войти, но в самый последний момент остановился. Нет, уж лучше в поезде, когда пространство между нами будет ограничено небольшим купе. Тогда мне некуда будет бежать, и я скажу, наконец, что мне очень жаль.
В слизеринской гостиной сидели только два младшекурсника, а комната была пуста. Похоже, Райт тоже уехал на каникулы. Я вспомнил письма, присланные его матерью, и содрогнулся. Нелегко ему, наверное, возвращаться домой.
На кровати меня ждала записка.
— Тинки, ты это положил сюда? — спросил я, указывая на пергамент.
— Нет, хозяин Драко, — энергично замотал головой он. — Я ничего не делал, только ждал, когда вы меня позовете. Хотите, Тинки узнает, кто принес записку?
— Не надо, — сказал я и развернул листок.
Малфой!
Повозка в Хогсмид будет ждать тебя у Главного входа в десять вечера. Встретимся уже на платформе.
Не опаздывай.
Г.Г.
Хотел бы я узнать, почему Грейнджер не захотела ехать со мной до Хогсмида, но этот вопрос, как все остальные слова, стоило поберечь до вечера.
* * *
Вечером пошел снег. Ветер тихонько завывал, качая голые ветви деревьев. Все вокруг казалось серым, унылым и печальным. Будто все краски и тепло исчезли из этого мира. Усевшись в повозку, запряженную двумя мрачными фестралами, я поплотнее закутался в шарф. Тинки сел рядом со мной и всю дорогу прижимался ко мне, вздрагивая от малейшего шороха и шума. Его большие глаза смотрели в темноту, практически не моргая. А мое настроение было таким же, как и этот холодный зимний вечер.
Грейнджер уже стояла на платформе. На ней было надето черное пальто с отороченным мехом капюшоном, но, похоже, ей тоже было холодно, судя по тому, как она стояла, приподняв плечи и спрятав руки в карманы. Тинки переместил меня прямо к ней, а сам тихонько встал позади моего кресла.
— Не захотела ехать со мной в одной повозке, потому что невыносима моя компания, или просто дела были? — задал я ей один из интересующих меня вопросов.
— Дела, — коротко ответила она.
— Тебе холодно? — снова спросил я.
— Да, немного.
— Хочешь мой шарф?
— Нет, спасибо, — отказалась она. По ее тону никак нельзя было понять, в каком она пребывала настроении.
Я замолчал. Грейнджер тоже не спешила с разговорами. Так мы и простояли до прихода поезда.
Оказавшись в купе, мы все так же молча сели друг напротив друга. Здесь было тепло и комфортно, так что мы сняли верхнюю одежду. Я сделал вид, что смотрю в окно, а сам постоянно поглядывал на Грейнджер.
Гермиона отряхнула свое пальто от снежинок и подняла руку к волосам, чтобы поправить прическу. Рукав ее синего свитера поднялся почти до локтя, и я заметил огромный лиловый синяк у нее на предплечье.
— Откуда это у тебя? — спросил я, нарушая неуютную тишину.
Она повернула голову и посмотрела на меня оценивающе.
— Доспехи неожиданно упали, — сказала она и, заметив удивление и недоумение на моем лице, пояснила: — Вчера после бала я обходила коридоры, и один из доспехов неожиданно начал падать прямо на меня. Я рефлекторно выставила руку, вот и результат.