Поблагодарив эльфа и отпустив его высыпаться, я направился в Большой Зал на завтрак и нашел там Алекса. Наскоро перекусив — так как он собирался позже пойти в Хогсмид — мы отправились на постоянное место наших бесед — в старый кабинет ЗоТИ.
Мой рассказ был не слишком веселым и не таким уж длинным, он занял всего каких-то полчаса. Выслушав меня, Алекс похлопал меня по плечу и, так же как и Гермиона, попытался обнадежить словами «все наладится». Сегодня я отреагировал на них более спокойно, все-таки разговор с Грейнджер помог мне справиться с эмоциями и немного свыкнуться со всей этой ситуацией.
Сам Алекс не рассказал мне ничего нового. Его основной проблемой оставались зашедшие в тупик отношения с Амелией. Я даже чуть не признался, кто был этому виной, но в последний момент сдержался. Это было эгоистично, но потерять сейчас друга, когда мне так нужна поддержка, я не мог и не хотел. Рассудив, что точку в неопределенных отношениях между мной и Амелией собираюсь поставить сегодня, я решил, что покаяться Алексу можно и когда-нибудь потом. Через день, неделю, месяц или год, но только не сегодня, когда мне и так невесело.
Обсудив все, что собирались, мы разошлись в разные стороны. Алекс так и не объяснил, зачем ему нужно в Хогсмид, но это было его право. Я же собирался пойти к Грейнджер, выяснить у нее или вместе с ней, что за зелья неизвестным образом появились у меня в тумбочке.
Решив, что искать по всему замку будет утомительно, я нацарапал ей коротенькую записку:
Грейнджер!
Мне нужно срочно с тобой поговорить, где ты сейчас? Должен тебе кое-что показать.
Малфой
Позвав Тинки, в надежде, что он успел уже хоть немного выспаться за то время, пока мне от него ничего не было нужно, я отправил его на поиски Гермионы. Он вернулся с ответом всего через пять минут.
«Через десять минут буду ждать тебя в лаборатории», — все, что там было написано.
Времени мне хватало с запасом, так что я не торопился и медленно направился в нужную сторону. Но добраться до лаборатории так спокойно, как хотел, я не смог. Недалеко от главного входа меня окликнула Амелия. Она явно была не в лучшем настроении, улыбка, делавшая ее очень красивой, померкла, когда она увидела меня. В ее распущенных волосах виднелись отблески солнечных лучей, светивших сегодня в окна замка, и это придавало ей сходства с феей из детской книжки. Мне стало не по себе. Раз уж мы увиделись, то я должен был прямо сейчас провести с ней неприятный разговор, который, скорее всего, надолго сотрет улыбку с ее лица.
— Привет, Драко, — сказала она, приблизившись. — Вижу, ты в порядке! — она посмотрела на меня с прищуром. — Я злюсь на тебя. Как ты мог исчезнуть без предупреждения? Я же переживала за тебя.
— Прости, — сказал я искренне. Но только я просил прощения не только за свое исчезновение, а еще и за все то, что собирался сказать.
Она посмотрела на меня немого обиженно и нахмурилась еще больше.
— На тебя даже злиться долго не получается.
— Я все тебе расскажу, — пообещал я. — Идем, найдем место потише.
— Старый класс ЗоТИ? — предложила она.
Я ухмыльнулся.
— Только оттуда. Но ладно, пойдем, иначе нам не дадут спокойно поговорить.
Всю дорогу до кабинета мы молчали, я мысленно подбирал слова, Амелия или злилась еще, или просто нервничала, постоянно теребя рукав мантии. К нашей общей радости, путь занял совсем немного времени.
— А теперь рассказывай, где ты был так долго? — требовательно сказала Амелия, закрыв дверь. Она взяла стул и села напротив меня.
— Мой отец наивно пытался сбежать из Азкабана, ранил одного стражника, а второй попал в него неизвестным ментальным заклинанием, кроме того, добавил несколько обычных. Сейчас отец в Мунго, физически почти поправился за неделю, а вот умственно... если целители не выяснят, что за заклинание попало в него, то ничего не смогут сделать, и он так и останется молчаливым овощем, если, конечно, действие заклинания не прекратится, но, так как колдомедик, специалист по недугам от заклятий, утверждает, что скорее всего это какая-то темная магия, шансов на выздоровление почти нет. В общем, я все это время был в Лондоне, поддерживал маму, потому что ей сейчас очень тяжело. Вот и все, — монотонно проговорил я.
Амелия охнула, кинулась ко мне и обняла.
— Драко, поверь, все наладится. Нужно было раньше рассказать. Прости, что злилась на тебя.
— Все нормально. Мне нужно было действительно раньше вам всем рассказать, но я, как только получил письмо от мамы, совершенно перестал соображать, быстро собрался и, с трудом уговорив Макгонагалл отпустить меня, уехал.