Дэвидсон молчала.
— Вы что же, даже не читали то, что написал мистер Малфой?
— Читала, — ответила Дэвидсон.
— Тогда расскажите всем нам, — попросила Куппер.
— По теме эссе… — она прокашлялась. — Мы должны были рассказать про защиту от нападений оборотней, дементоров и… кхм… и других темных, то есть опасных существ, которые...
— Можно, я представлю доклад? — перебил я Дэвидсон, видя, что она вряд ли справится с собой. Куппер смотрела на нее, практически не мигая, как удав на кролика. Было такое ощущение, что она наслаждается тем, как умная, в общем-то, Дэвидсон теряется и не может связать и двух предложений.
— Нет, мистер Малфой, как минимум половину темы должна нам рассказать мисс Дэвидсон, если она, конечно, не хочет лишить своего факультета пятидесяти баллов, и себя — шансов сдать экзамен по предмету.
— Но она нашла большую часть материала в процессе подготовки эссе, так что справедливее будет представлять его мне, — упорствовал я.
— Вы вызвались быть ее защитником, мистер Малфой? Она искала материал — отлично, значит, читала и должна была запомнить. Не вижу проблем. Продолжайте, мисс Дэвидсон, — сказала Куппер.
— Оборотень, — продолжила бледная Амелия, — это животное… то есть, это человек, который превращается в животное, страшное и свирепое, которое в основном напоминает волка. Чтобы понять, оборотень ли перед нами, нужно знать его отличительные признаки...
— Вы что-то упустили в определении, — прервала ее Куппер. — И еще, нужно говорить живее и по сути, а то мы и до завтра не закончим выслушивать ваш доклад. Не будьте такими эгоистами, другие студенты тоже хотят выступить.
— Я… я не сказала, что условие превращения в оборотня — полная луна, — исправилась Дэвидсон. — Дальше… — она взглянула на меня, ожидая подсказки или поддержки.
И тут не выдержал Алекс. Он встал и сказал:
— Профессор Куппер, вы же не предупреждали, что по теме эссе нужно будет представлять еще и доклад. Может быть, будет лучше, если доклады будут в следующий раз, а сейчас — опрос и практика по предыдущим темам, как вы вначале и говорили?
— Может быть, будет лучше, если вы не будете говорить, когда вас не спрашивают, мистер Митчелл? У вас слишком много защитников, мисс Дэвидсон, но толку от этого не так уж и много. Что ж, раз они настаивают, я снимаю с Когтеврана пятьдесят баллов, вы можете садиться, — Куппер, похоже, вышла из себя.
— Но профессор… — начал Алекс, а я предостерегающе помотал головой.
— Профессор Куппер, можно я все-таки представлю доклад вместо Дэвидсон? — еще раз попытался я.
— Вы будете делать то, что я скажу! — угрожающе повысила голос Куппер. И продолжила уже вкрадчиво: — Мистер Малфой, минус пятьдесят баллов со Слизерина. А Когтевран лишается уже шестидесяти баллов, благодаря стараниям мистера Митчелла и мисс Дэвидсон. Вам троим я назначаю отработку за неподобающее поведение и вопиющее непослушание. Сегодня в шесть вечера жду вас в своем кабинете. Вы можете идти на свои места, — обратилась она ко мне и Амелии. — А эссе оставьте. Я прочту на досуге.
Я подал ей пергамент и переместился на место, где Алекс просто кипел от злости.
— Успокойся, — сказал я. — Чего ты вообще влез? Ты же умный, мог бы предвидеть такой результат.
— Мне Амелию жалко стало, — пробурчал он.
— Спасибо, — послышалось сзади.
— Ладно, подумаешь, отработка. Не в первый раз, — сказал я.
— Кому как, — снова прошептала Дэвидсон.
Пока мы перешептывались, Куппер принялась мучить других студентов, которым тоже задавала эссе в прошлый раз.
До конца занятия мы трое старались не привлекать больше к себе внимание, и даже очередь продемонстрировать выполнение практического задания до нас не дошла. После мы, не сговариваясь, дружно отправились в библиотеку.
Сначала мы просто молча сидели, пытаясь прийти в себя. Спустя минут пятнадцать Дэвидсон стала меньше походить на призрака, Алекс прекратил неистово сжимать кулаки, а я усмирил пульсировавшую в голове боль, которая, казалось, тонкой ниточкой проходила сквозь виски. Заговорили мы практически одновременно. Вдоволь навозмущавшись на несправедливость ненормальной Куппер, я принялся выполнять домашнее задание по трансфигурации. Алекс сказал, что у него стресс, и поэтому он будет читать свою любимую книгу по арифмантике, а Дэвидсон, вздохнув, принялась листать учебник по ЗоТИ, справедливо рассудив, что Куппер теперь не отстанет от нее, так что дополнительная подготовка не помешала бы.
Задвинув мысли о ЗоТИ в дальний угол сознания, я попытался сосредоточиться на трансфигурации, но в мыслях возникли не формулы и законы преобразования, а лицо Грейнджер. Вчера я увидел ее хрупкую сторону, и этот образ не давал мне покоя. Мне не нравилось печальное выражение ее лица. Хотелось видеть ее улыбающейся. Хотелось, чтобы ее карие глаза были сияющими, а не подернутыми пеленой слез. Я потер виски. Мне нужно было убедиться, что она в порядке. Решение было очевидным.