Грейнджер предоставила мне столько объяснений, что я даже растерялся. Только одно я четко себе представлял сейчас: мне захотелось ее обнять от восхищения, сложно было сдержаться.
— Ты просто… У меня не находится даже нужных слов. Ну, пусть будет — поразительная, — сказал я вместо этого. — Сколько книг ты изучила, чтобы это все понять и сколько времени у тебя ушло на это?
— Три ночи без сна и пятнадцать разных книг, — ответила она просто.
— Три ночи? По тебе незаметно, — сказал я и присмотрелся к ней повнимательнее.
— Косметика, Малфой, творит чудеса не хуже магии. Кстати, ты сам выглядишь так, как будто тоже долгое время не спал.
— Так и есть, не смог уснуть этой ночью, — сказал я, вспоминая ту гнетущую атмосферу в спальне, которая не давала расслабиться всю ночь.
— Мадам Помфри будет в бешенстве, — сказала Грейнджер.
— Не смей ей об этом говорить, — я погрозил пальцем для верности.
Она засмеялась.
— Так и быть, сегодня я добрая, — она посмотрела на свой стол. — Пока мы с тобой беседовали, эльфы принесли нам чай, а мы и не заметили. Только почему-то поставили на моем столе. Сейчас принесу, — она поднялась с места и направилась к своему столу.
— Используй магию, — проворчал я. Грейнджер обернулась.
— Мне не трудно и так, — упрямо проговорила она. — Но вот записи свои я, пожалуй, уберу.
Она пошла обратно к столу, за которым сидел я, но вдруг поскользнулась и полетела вперед, практически на меня. Я успел отреагировать инстинктивно, повернувшись вполоборота и выставив вперед руки. Гермиона приземлилась прямо на них, и все было бы нормально, да только я не учел, что моя спина не справится с неожиданной серьезной дополнительной нагрузкой. Боль прошла через все тело, будто его разрезали в нескольких местах тонкие струны. Я зашипел, а Гермиона оказалась буквально в моих объятиях. Ее лицо было так близко к моему, что я смог рассмотреть янтарные вкрапления в радужке ее глаз и ощутить ее дыхание на своей щеке.
В этот момент в дверь постучали, она открылась, и кто-то зашел внутрь. Мы синхронно повернули головы, чтобы посмотреть на вошедшего.
========== Глава 12: В поисках ответов ==========
Где правда? Где решение загадки?
И почему все не бывает гладко?
Мне страшно. Я хочу узнать ответы.
Но существуют ли ответы где-то?
К моему счастью, да и к счастью Грейнджер, думаю, тоже, в кабинет вошел Алекс. Он застыл на пороге и уставился на нас в удивлении. Со стороны, наверное, это все выглядело довольно неоднозначно.
— Э-э-э… профессор Грейнджер, извините, я… — Алекс никак не мог подобрать слова. Он на мгновение закрыл глаза, шумно выдохнул и продолжил: — Я хотел сказать, я искал Драко, так как нашел важную информацию для него, и я знал, что он должен быть в вашем кабинете, потому и пришел сюда. Извините, что помешал.
Грейнджер выскользнула из моих объятий и слегка покраснела. Откинув назад упавшие на лицо волосы, она сказала:
— Вы не помешали, мистер Митчелл, все в порядке. Не стойте в дверях, проходите.
Алекс неуверенно прошел вперед и встал около стола, я дернул его за руку, чтобы он перестал маячить и сел.
— Я нашел кое-что интересное касательно рецепта вашего зелья, — сказал Алекс, обращаясь к нам обоим.
— Тогда я буду признательна, если вы сейчас все расскажете, — сказала ему Грейнджер. — Но… вы не хотите сперва выпить чаю? Эльфы как раз принесли его, мы собирались слегка подкрепиться… — кажется, ей не нравилось то, что она говорила.
— Спасибо, если это удобно, — согласился Алекс.
— Конечно, сейчас я попрошу эльфов принести еще одну чашку, — сказала Грейнджер и пошла к своему столу, так и не забрав с моего исписанные листы, за которыми она направлялась, прежде чем угодила в мои руки.
Пока она общалась с эльфом, я рассказал Алексу о роге единорога, хотя и не стал так подробно вдаваться в объяснения, как Грейнджер некоторое время до этого.
Когда эльф принес третью чашку чая и лично поставил ее и две другие на стол, за которым сидели мы с Алексом, Гермиона, успевшая отойти от неловкой ситуации, взяла стул и устроилась около нас.
— Итак, мистер Митчелл, рассказывайте, что вы выяснили, мне очень любопытно, — сказала она, отпивая чай.
— Драко показал мне текст рецепта, я уже несколько недель занимался поисками информации и сегодня в одной книге по нумерологии нашел очень правдоподобную информацию. Мне кажется, она поможет установить необходимое количество корней маргариток в зелье.
— Алекс, ближе к делу, — не выдержал я.
— Драко, если бы ты не перебивал, я бы уже дошел до сути, — раздраженно сказал он. — Извините, профессор Грейнджер.
Она слабо улыбнулась и промолчала.
— В разделе “Нумерология в зельеварении” той книги, о которой я рассказываю, сказано, что в некоторых зельях, в состав которых входит корень маграриток, итоговый цвет получается красным, только если количество корней составляет пятнадцать. Я подумал, что к этому зелью это тоже может относиться. Это слабоватый довод, я понимаю, но в описании процесса приготовления же упомянута любовь, а пятнадцать маргариток — это символ любви, правда, это уже было написано в другой книге, которую я читал несколько лет назад, а на днях нашел в старых конспектах свои записи. Возможно, это и имелось в виду.
— Мистер Митчелл, а эта книга у вас с собой? — спросила Грейнджер воодушевленно.
— Нет, мадам Пинс не разрешила ее вынести из библиотеки, — ответил он.
— Тогда напишите мне где-нибудь название, я потом возьму ее сама, — сказала она. Алекс отставил чашку с недопитым чаем, достал перо и начал писать.
— Вы думаете, их действительно пятнадцать, профессор? — спросил я Гермиону.
— Я в справочнике колдомедика встречала упоминания о том, что сейчас корни маргаритки практически не используются в целительных зельях, однако раньше их добавляли почти в любой состав в количестве около дюжины, если хотели снять болевые ощущения, потому что они не конфликтовали практически ни с какими другими ингредиентами.
— Вот, я записал, профессор, — Алекс протянул ей листок с написанным названием.
— Спасибо, мистер Митчелл. Я еще не проводила параллели с цветом зелья и числом отдельных компонентов, но идея отличная. Так как маргаритки нам нужно класть последними, перед тем как зелье станет красным, то их точное количество мы сможем узнать по ходу приготовления, но ориентир у нас уже есть — двенадцать-пятнадцать корешков. Кстати, раньше их не измельчали, так что, думаю, раз у нас ничего об этом не сказано, то так и оставим.
— Итак, что у нас в итоге остается? — спросил я, пытаясь вспомнить рецепт.
— Нам нужно выяснить последний оставшийся компонент, — сказала Грейнджер. С остальным мы определились.
— Могу я вам помочь? — спросил Алекс. — Вообще у вас уже есть какие-то идеи?
— Помочь можете, конечно. Если у вас, мистер Митчелл, есть сейчас время, могу принести оставшиеся непрочитанные книги, которые мы с мистером Малфоем собирались просматривать сегодня, и поделить их на троих. Мы ищем любые упоминания про “взятую живую силу”.
— А живая сила — это не кровь? — спросил Алекс.
— Возможно. Мы тоже так думали. Либо кровь, либо вода, — сказала Грейнджер, похоже, пораженная тем, что Алекс такой эрудированный.
— Нужно понять, чья именно кровь, — сказал я Алексу.
— Предлагаю этим и заняться сейчас. Мистер Митчелл, вы с нами? — спросила Гермиона, убирая со стола чашки и тарелку из-под сэндвичей.
— Профессор Грейнджер, зовите меня просто Алексом, если можно, — сказал он, глядя на нее. — И да, я с вами.
Она кивнула.
— Хорошо, Алекс. Тогда и вы тоже вне класса можете не называть меня профессором, — она улыбнулась.
— Спасибо, мисс Грейнджер, — ответил он, а мне ужасно надоело, что эти двое так разлюбезничались.