Грейнджер достала из сумки мою прежнюю палочку, а я вытащил из кармана будущую. Мистер Стивенсон покрутил в руках обе палочки, проверил их на последнее сотворенное заклинание, записал что-то в толстенной книге, которая лежала перед ним на столе и, попросив подождать, вышел из кабинета. Мы остались одни в помещении.
— Значит, здесь и работает великий Гарри Поттер? — поинтересовался я после небольшой паузы, оглядываясь по сторонам.
— Как видишь, — ответила Грейнджер.
— Бывала уже здесь?
— Всего несколько раз. Гарри не любит, когда его отрывают от работы.
— Как и ты, — ухмыльнулся я.
— Как и я, — эхом отозвалась она.
— Не слишком роскошный кабинет у героя войны.
— Гарри не тщеславен, ты же знаешь.
— Теперь знаю.
Стивенсон вернулся и переваливающейся походкой прошагал обратно за стол. Слабо улыбнувшись, он сказал:
— Все готово, мистер Малфой. Теперь вы можете пользоваться этой волшебной палочкой абсолютно законно. Только не забывайте, пожалуйста о запрещенных заклинаниях и Статуте о секретности. Распишитесь здесь, — он указал на область в своей книге, подвинув ее ближе ко мне, — и можете быть свободны, — он внимательно следил за мной, пока я ставил свою подпись, и, удовлетворенно кивнув, когда я подвинул книгу обратно к нему, обратился к Гермионе: — Мисс Грейнджер, вы тоже оставьте свою подпись, так как вы вместо мистера Поттера сопровождали мистера Малфоя.
— Конечно, — сказала она и расписалась в указанной графе.
— Я уже наслышан, что вы, молодые люди, сегодня обезвредили опасных преступников. Это очень похвально. Надеюсь, вы не сильно пострадали?
— Я в порядке, а вот мистер Малфой, который защитил меня, травмировался довольно серьезно, — ответила Грейнджер.
— Очень жаль, что так сложилось, — посочувствовал он, впрочем, безо всякой эмоциональной окраски своих слов. — Не буду больше вас задерживать, — сказал он, положив руки на стол. — До свиданья.
Мы попрощались с ним, выбрались в из кабинета и направились к лифту.
— Все вопросы решены, — сказала Гермиона, пока мы ожидали лифта.
— Да. Спасибо тебе за это. И Поттеру передай мою благодарность.
— Написал бы ему сам, — предложила она..
— Нет! Я не могу, — слишком громко возразил я, в удивлении вытаращив глаза.
Грейнджер тихонько засмеялась.
— Так и быть, я передам.
Лифт подошел, внутри никого не было, и мы без проблем переместились внутрь.
— Ты сейчас домой? — спросила меня Гермиона.
— Да, конечно, — я кивнул.
— А как ты будешь добираться?
Я не успел ответить, так как мы прибыли на нужный этаж. Двери лифта открылись, а по ту сторону стоял Питер Грин и еще несколько мужчин.
— Мисс Грейнджер! — заулыбался он. — И мистер Малфой, мы снова с вами встретились, — он подождал, пока мы выйдем, и обратился к своим спутникам: — Езжайте без меня, я догоню через минуту, — они зашли в лифт, а Грин повернулся к нам и снова улыбнулся. — Завершили все свои дела здесь?
— Да, спасибо, — ответила Гермиона.
— Тогда может вас подбросить туда, куда вам нужно дальше? — предложил он.
— Возможно, — сказала она и задумалась на секунду и посмотрела на меня. — Где твое поместье находится, напомни, пожалуйста?
— В Уилтшире, — ответил я хмуро, понимая к чему она ведет.
— Если вас это не затруднит, подвезите нас в Уилтшир, до поместья семьи Малфоев, — сказала она Грину. — Кажется, это не очень далеко от Лондона.
— Часа три езды, — ответил он. — Без проблем. Мракоборцы сегодня оказались перед вами в долгу, так что мы с радостью рассчитаемся. Выходите на улицу, транспорт будет вас ждать. А теперь простите, пойду отдам распоряжение по поводу него. Всего хорошего. И счастливого Рождества! Сегодня же праздник.
— Спасибо, и вас тоже, — улыбнулась Гермиона и повернулась ко мне. — Идем?
Я кивнул, не зная как выразить словами все то, что я должен был сказать, если хотел быть искренним.
На улице нас уже ждала машина. Грейнджер помогла мне в нее сесть и устроилась рядом со мной на заднее сидение. Разговаривать в дороге было неудобно, впереди сидел незнакомый человек, который все прекрасно слышал. К тому же обезболивающее зелье, которое мне дали выпить колдомедики, почти прекратило свое действие, и по мере того, как нарастала боль, все больше портилось мое настроение. Потому мы хранили молчание, думая каждый о своем, и уже через полчаса Гермиона задремала. Она прислонилась головой к стеклу, но мне казалось, что ей так совсем неудобно, потому я вздохнул, пытаясь решиться, и привлек ее к себе, устроив на своем плече. Она даже не проснулась. Только спустя какое-то время она устроилась поудобнее и обхватила мою руку, обняв ее своими. Всю оставшуюся дорогу я слушал ее размеренное легкое дыхание, и боялся лишний раз пошевелиться, чтобы не разбудить ее и не разрушить это удивительное мгновение.
*
Когда мы подъехали к воротам Малфой-мэнора, на улице уже начинало темнеть. Я дотронулся до ее руки, хотя мне совершенно не хотелось ее будить.
— Гермиона, — позвал я тихо и сжал ее ладонь. — Просыпайся.
Она нахмурилась и нехотя открыла глаза. Ее волосы немного растрепались, шарф съехал набок, а на щеке виднелся надавленный след от моего шарфа. Она была такой забавной и милой, что мои губы сами собой растянулись в улыбке.
— Мы что, уже доехали? — спросила она сонным, слегка осипшим голосом.
— Да, мы на месте, соня, — ухмыльнувшись ответил я.
Она окончательно проснулась и, сообразив, что держит мою руку, а ее голова лежит на моем плече, смутилась.
— Извини, — пробормотала она, отпуская меня и отодвигаясь.
— Ничего страшного, — отозвался я. — Все в порядке.
Мы выбрались из машины, и Грейнджер отпустила водителя, сказав, что домой она доберется сама. Тот пожелал нам хорошего вечера и быстро уехал в обратную сторону.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, когда мы остались одни.
— Нормально, — соврал я. — Не хуже, чем было утром.
— А ноги?
— Болят, — я улыбнулся. Не самая естественная реакция на боль.
Но Грейнджер тоже заулыбалась. Со стороны мы при таких разговорах, наверное, казались психами.
— Жаль, что до нас не дошел рецепт второго зелья Златоума, о котором упоминалось в книге, — сказала она. — Но мы что-нибудь придумаем. Спросим мадам Помфри или поищем сами. И вообще, в крайнем случае, можем обратиться к магловским врачам. Теперь гораздо больше шансов, что они помогут тебе восстановиться. Пусть это и будет дольше, чем лечение заклинаниями и зельями.
— Мы подождем пока, может, мне станет лучше со временем.
Она покачала головой, не соглашаясь со мной.
— Надо действовать, только так можно добиться хорошего результата.
— Ладно, ты меня убедила, — я поднял руки вверх, признавая свое поражение. — Только не сегодня. Сегодня я хочу отдыхать.
— Да, конечно, — сказала она и, вздрогнув, скрестила руки на груди.
— Ты замерзла, — сказал я, глядя на нее.
— Все нормально, — отмахнулась она. — Снег же закончился.
— Но тебе все равно холодно, — констатировал я, и в голову мне пришла одна идея, которую я сразу же и озвучил. — Грейнджер, не хочешь зайти? Мама будет рада, я уверен.
Она изменилась в лице и побледнела, бросив беглый взгляд на возвышающийся в нескольких десятках ярдов особняк. “Какой же я идиот…” — промелькнуло в моей голове. Она уже бывала в этом доме, и вот в этот ее “визит” моя сумасшедшая тетя Белла пытала ее в нашей семейной гостиной.
— Грейнджер, прости, я не подумал, — извинился я.
— Спасибо за приглашение, — наконец сказала она. — Но я не готова зайти в твой дом. Может, когда-нибудь, но не сегодня.
— Я понимаю, — кивнул я. Но, надо признать, я был немного разочарован.
Между нами снова повисло неуютное молчание. Она все так же прижимала руки поближе к телу, чтобы было теплее, я все так же чувствовал боль во всем теле, но мне не хотелось, чтобы она уходила, хоть я и не находил слов для разговора.
Гермиона сама нарушила тишину: