— О, хорошо, хоть не скрываешь своих намерений, — саркастично заметил я, а потом у меня перехватило дыхание. До меня дошел смысл ее слов. Она хотела… Нет, не так. Она планировала, что через три месяца я смогу ходить. Голова закружилась от внезапно нахлынувших эмоций.
— Малфой, что такое? Подавился собственным ядом? — спросила она, усмехнувшись.
— Грейнджер, не старайся. Хорошо, пусть будет по-твоему. Будешь меня — как ты сказала? — реабилитировать по магловской программе, но не жди, что будет просто, я не особо верю в такие методы, — я скрестил руки на груди в защитном жесте и кивнул.
— О, я и не ожидаю от этой затеи чего-то хорошего. Я слишком хорошо тебя знаю и давно перестала быть хоть сколько-нибудь наивной, чтобы верить в чудо простоты общения с ужасающей персоной самого Драко Малфоя! — парировала она.
— Ну-ну, — ухмыльнулся я.
— Мистер Малфой, если только профессор Грейнджер пожалуется хоть одним словом на ваше поведение, остаток учебного года вы проведете здесь, в лазарете, в моей компании, — встряла в наш диалог Помфри.
— Понятно, — проворчал я, растеряв весь пыл. Как же мне надоела эта злющая целительница!
На лице Грейнджер расцвела победная улыбка.
— Я пришлю тебе график тренировок через Тинки, — сказала она мне и, не дожидаясь моего ответа, развернулась и ушла.
— Мистер Малфой, не смею вас больше задерживать здесь. Указания вы помните. Еще раз попадете ко мне — вылетите из Хогвартса, — добила меня Помфри и тоже гордо удалилась.
Отличные наставления… Они все тут считали меня полным идиотом. Сколько можно было тыкать меня носом в одну и ту же ошибку? Хотя, если быть честным, я все это заслужил. Так сглупить с обезболивающими — это надо еще уметь.
Я позвал Тинки, чтобы он помог мне переодеться, и отправился прямиком на занятия, которые должны были начаться ровно через полчаса.
*
Когда я своим привычным уже способом добрался до кабинета зельеварения, до начала урока оставалось пятнадцать минут. Однако мои друзья, которых я не видел с тех пор, как попал в Больничное крыло, были уже там. Алекс, как и всегда, читал какую-то книгу, сидя на своем привычном месте, а вот Амелия снова устроилась в противоположной стороне кабинета и сейчас со скучающим видом записывала что-то на листок пергамента.
Я переместился к своему месту рядом с Алексом. До последнего он не замечал меня, хотя другого я от него и не ожидал, когда он зачитывается книжкой — весь мир для него уходил на второй план.
Я похлопал его по плечу:
— Ну вот, оставишь их на короткое время, а они тут же о тебе забывают, тоже мне друзья, — выдал я с ухмылкой.
— Драко, наконец-то! — вскричал Алекс, в ответ тоже хлопнув меня по плечу, и пожал мне руку. — Ты как?
— Нормально.
— Нас к тебе не пускали, хотя мы, как паломники, приходили к тебе ежедневно и даже не по разу в день, — пожаловался он.
— Я знаю, частично слышал ваши разборки с Помфри, но она непробиваемая!
Амелия, услышав возглас Алекса, встрепенулась и, увидев меня, сорвалась с места и быстрым шагом направилась к нам. Она сегодня уложила волосы в тяжелый узел, отчего ее лицо казалось немного осунувшимся и каким-то усталым. А возможно, виной всему были темные круги под глазами.
— Драко… — выдохнула она и посмотрела мне в глаза.
Ох… Я уже и забыл, чем закончилась наша с ней последняя встреча. Сейчас мне казалось, что все случившееся в тот вечер было просто галлюцинацией, вызванной болью.
— Со мной уже все в порядке, — заверил я, глядя в ее глаза, в которых можно было заметить небольшую панику.
Она слегка улыбнулась, кивнула мне, потом бросила быстрый взгляд на Алекса и смутилась.
— Я рада, что ты вернулся. Поговорим позже, ладно?
— Хорошо, — согласился я, и она, еще раз взглянув мне в глаза, ушла к своему месту.
— Она действительно рада, не сомневайся, — сказал мне Алекс со странной интонацией.
— Я знаю. Ну что, вы помирились?
— Не совсем, — ответил он, слегка поморщившись, и спрятал книгу, которую читал до моего прихода.
— Вы же приходили навещать меня вместе! Я слышал ваши голоса, — растерянно заметил я. Похоже, наивно было считать, что они наконец нашли общий язык.
— Да, приходили вместе, но просто так совпадало. На самом же деле ничего не изменилось.
— И что ты собираешься с этим делать?
— Не знаю, — пожал он плечами. — Не мне решать теперь.
— А кому? — спросил я в недоумении.
— Давай как-нибудь потом поговорим на эту тему, ладно? Ты лучше расскажи, как твое самочувствие, и какие действия планируешь предпринимать дальше.
— Ты знаешь, почему я оказался в Больничном крыле? — спросил я вместо ответа.
Продолжить разговор нам не дал зашедший и призвавший к тишине Слизнорт. Минут десять он разглагольствовал о том, как непросто будет приготовить Сильно Дурманящую настойку, более сильный и опасный вариант обычной Дурманящей настойки, который может навредить не только тому, кто ее выпьет, но и тому, кто варит.
— Как известно, — сказал он, — Сильно Дурманящая настойка может вызывать у того, кто ее выпьет, головокружение, безрассудство, состояние опьянения и даже галлюцинации. Люди восприимчивы даже к парам этой настойки, но только тогда, когда пройдет хотя бы полчаса после ее приготовления, и все это время настойка будет находиться в герметично закрытых емкостях. Эффекты от настойки длятся от нескольких часов до нескольких дней, все зависит от концентрации.
Еще двадцать минут ушло на технику безопасности при приготовлении таких опасных составов, и, наконец, рассказав все, что планировал, профессор разрешил нам приступать к приготовлению и замолчал, усевшись в свое любимое кресло и уткнувшись в свежий номер “Ежедневного пророка”.
— Вернемся к нашему разговору, — предложил я шепотом, мелко нарезая стебли и листья ложечницы.
— Давай, — Алекс кивнул и тоже принялся за работу. — Ты спрашивал, знаю ли я причинах твоего попадания в лазарет. Так вот, я в курсе. Когда мадам Помфри безо всяких объяснений указала нам на дверь, я пошел к профессору Грейнджер, и она мне все рассказала вкратце. Хотя тогда это были только предположения, уже когда вызвали колдомедиков из Мунго, все стало более ясно, — он сделал небольшую паузу, а потом в сердцах проговорил, взглянув на меня: — Ну ты и идиот!
— Хватит! — громким шепотом отозвался я. — Мне уже надоело это слушать. Я знаю, что ошибся!
— Спокойно, Драко. Просто все за тебя переживали, — примирительно сказал он. Дорезав, как и я, ложечницу, он принялся растирать цветы и соцветия чихотника.
— Я в курсе, — проворчал я. — Спасибо.
— Ладно, рассказывай дальше. Как ты сейчас себя чувствуешь?
— Человеком, — ответил я. — Не пучком оголенных нервов, а настоящим человеком. Боль чуть не свела меня с ума. Не знаю, колдомедики из Святого Мунго меня спасли от этого кошмара или Помфри, но сейчас мне значительно лучше. Я даже могу шевелить стопами, — похвастался я. — Правда, только по очереди, а не обеими сразу, и сил на это уходит немерено, но все же…
— Рад за тебя, — искренне сказал Алекс и улыбнулся. — А по поводу того, кто тебя спас… Разве ты не в курсе, медики Мунго только реанимационные меры предприняли, да еще и галлеонов за это запросили немало. А все остальное — заслуга мадам Помфри и профессора Грейнджер, их зелье тебя спасло.
— Да? Помфри говорила, что, если бы я сразу ее слушался и пил ее зелье, то не оказался бы в Больничном крыле, но я думал, что основную работу проделали колдомедики из Мунго. Погоди, а заплатил им кто? Денег у меня нет, да и у мамы негусто.
— Я не знаю, — пожал плечами Алекс. — Спроси у профессора Грейнджер, это она мне рассказала обо всем. Ну а что теперь? Ты пойдешь на поправку? Какие прогнозы?
— Зелий мне больше нельзя. Только физические нагрузки. Грейнджер обещала заниматься со мной по какой-то специальной магловской программе. Говорит, что смогу ходить.
— Здорово!
Я пожал плечами со скептическим выражением лица.