Забравшись внутрь, они разбежались по постам: капитаны с Рамаллой – на мостик, Юнна – в медотсек, аналитики юркнули в лабораторию, чтобы не путаться под ногами, Туйон выпуталась из скафандра и рванула в машинное, к растрепанной и взбудораженной сестре.
– Держитесь за что-нибудь! Амеля к кровати пристегните! – крикнул Ханс по корабельной связи. – Уже! – крикнула Амарантайн. – Машинное, двигатели? – Готовы, но стартуйте помягче! – ответила Титания.
Раздался грохот и треск, Эвергрин хорошенько тряхнуло.
– На нас упал лед, структурная целостность не нарушена, хотя вмятина там, наверное… – тяжело вздохнул Ханс и начал взлет.
В недрах машинного что-то зарокотало, звездолет вздрогнул и затрясся по-другому: не от стояния на земле, а уже сам по себе, в воздухе. Главный корабельный реактор на время ремонта был все еще выключен, силовые кабели тянулись к реактору флаера.
Эвергрин, с трудом увернувшись от куска льдины больше себя самого, грузно вылетел в осыпающийся пролом.
– О-о-о! Пристегивайтесь, а то поубиваемся! – не сдержала изумленного вопля Рамалла. Снаружи бушевала чудовищная буря. – Скорее, «у-у-у», – пробормотал Ханс. Они сейчас на реакторе флаера. Которого хватает на жизнеобеспечение и полторы скорости света в маленьком легком катерке. Который еще мог тянуть жизнеобеспечение нефилима во время стоянки, но взлетать сквозь эту бурю…
Звездолет швыряло из стороны в сторону. Надсадно скрипело и жаловалось что-то внутри корабля.
– Машинное, направьте энергию с жизнеобеспечения на двигатели, – сообщил по корабельной связи капитан. – Кто начнет задыхаться – берет кислородные маски и с максимальной осторожностью добирается до медотсека. Будет жарко – раздевайтесь хоть догола. Мы все молодые и красивые, стесняться нечего.
Туйон отцепила руку от подлокотника кресла, перещелкнула голографические тумблеры на панели управления и вновь крепко вцепилась в подлокотник.
Тряска немного ослабла. Так они провели несколько минут. Воздух в машинном быстро нагревался. Титания давно расстегнула комбинезон и тяжело дышала, обмякнув в кресле. Туйон спасала более устойчивая к жаре ллураленская физиология и киборгские части тела, которые имели свою систему охлаждения и не потребляли кислород, но и ей пришлось расстегнуться.
Вскоре корабль снова затрясло.
Бледно-зеленая Титания, крупно дрожа, посмотрела на показания приборов.
– Плазмопроводы, – пробормотала она. – Что ты хочешь сказать? – спросила Туйон. – У них плазмопроводы изношенные. Очень, – выговорила Титания, борясь с подступающей дурнотой. – Юнна рассказывала. Меняют по частям во время длительных простоев на базе. Мостик меняли. Еще медотсек. И коридор верхней палубы. – Машинное, – прервал их голос капитана. – Мы можем попытаться запустить главный реактор прямо сейчас? – М-м-маловероятная, – выдавила Титания. – Не в атмосфере планеты, – уточнила Туйон. – После переключения пройдет какое-то время, прежде чем системы корабля начнут потреблять энергию от другого реактора. Конденсаторы не скомпенсируют переключение. Нас ждет падение на землю. – Слишком мало энергии, чтобы покинуть атмосферу, – вздохнул Ханс. – Либо нас уничтожит буря, либо мы разобъемся о поверхность земли, либо сядем и будем уничтожены землетрясением. Наш единственный шанс – подняться как можно выше, переключить силовые кабели и надеяться, что мы взлетим прежде, чем разобьемся. Туечка, пожалуйста, встань и займись. Капитанский код доступа ты помнишь. – Хорошо, Хансичек, – невозмутимо ответила Туйон, заставив нервно хихикнуть весь экипаж, и отстегнулась от кресла.
Тряска усилилась еще больше: Эвергрин, должно быть, пытался подняться повыше. Едва не впечатавшись в стену от неожиданного нырка корабля, ллуралена все же уцепилась киборгской рукой за поручни вокруг главного реактора и сосредоточилась на последовательности запуска главного реактора. Реактор нефилимов не такой большой и мощный, как, к примеру, архангельский, запускается минуты за две. А вот переключение энергии… Обычно это компенсировали конденсаторы, но их вычерпали до дна безуспешные попытки взлететь.
– Главный реактор запущен, – отрапортовала Туйон. – Жду сигнала. – Щ-ща, – прокряхтела в ответ Рамалла. – Нас опять сносит вниз… – Подожди, попробуем подняться максимально высоко, – подсказала Нисфорца, тоже присутствовавшая на мостике. – Всем держаться крепче! Сейчас начнется такая тряска, что покалечимся даже пристегнутыми! – велел Ханс.
Эвергрин крупно затрясло. Где-то в вентиляциях начало лязгать. Казалось, у корабля от тряски развинчиваются гайки.
– У нас отлетел стабилизатор, – сумрачно объявила Рамалла.
Титанию стошнило.
Туйон посмотрела на приборную панель и на силовые кабели. Требовалось сначала ввести команды с панели, затем пройти полтора метра, вручную переключить кабели, затем снова вернуться к панели и ввести новую команду. С учетом тряски преодоление полутора метров даже для киборгизированного тела будет стоить драгоценных секунд, разумнее было бы…
– Титания, – окликнула она. – Иди сюда. Я ввожу команды, ты переключаешь кабели. Или ты вводишь, я переключаю. – Докуда доберусь, то и делаю, – отозвалась сестра, дрожащими руками отстегивая ремни и пробираясь в ее сторону. Корабль в это время опять тряхануло, и ее швырнуло к кабелям. – Значит, я ввожу команды, – кивнула Туйон, и вновь замерла в ожидании, перебирая в памяти все команды. Так даже лучше. Будет вводить киборгской рукой, запустив стабилизацию, чтобы не тряслась. – Машинное, переключайте! – крикнул Ханс, и ллуралена молниеносно вбила первую очередь команд. Титания последовательно выдернула четыре кабеля, вставив на их место четыре других.
Свет погас, и корабль ухнул вниз. Сестер бросило сначала в сторону стены, затем к потолку: искусственная гравитация отключилась, и теперь пол был там, какой стороной кувыркающийся корабль оказывался к земле!
– А-а-а-а-а! –многоголосое, разнеслось по кораблю. На маленьком корабле всех слышно и без связи, если очень громко орать. – Меня сейчас вырвет! – простонала Маэрлена. – А меня уже вырвало! – похвастался Даймонд. – Счетчик высоты выключился! – заорал с мостика Ханс. – Если вычислить по количеству секунд и ускорению свободного падения, сколько примерно выходит? – Я бы посчитала, только не знаю гравитационной постоянной Криота! – проорала в ответ Рамалла. – Но земля визуально уже очень близко!
С щелчками и гудением вдруг включился свет и ожили приборные панели.
– Ю-ху-у-у! – радостно завопил Ханс. Эвергрин снова дернуло, тряска сократилась до мерзкой крупной дрожи, и обитателей корабля вжало в полы и кресла. Двигатели взвыли на другой тональности, еще один рывок – и тряска прекратилась…
Сквозь туман в голове Титания вдруг услышала, нет, не услышала – ощутила тихий скрежет металла и осознала, что это лопается плазмопровод рядом с Туйон.
– Берегись! – крикнула она и рванулась наперерез, понимая, что Туйон еще не знает о лопающемся плазмопроводе, а за эти миллисекунды она просто не успеет объяснить, что и где сейчас произойдет…
Поток плазмы окатил Титанию, прожигая комбинезон, проедая кожу до мяса. Было так больно, что перехватило дыхание, и крик застрял в горле. Перед глазами темнело. Она еще успела подумать, что вот и пригодились очки: защитили глаза.
А потом боль ушла.
Наверное, это смерть – подумала Титания, ощущая, как ее невесомо поднимает вверх: душа выходит из тела?
И машинное медленно растворилось в ярком свете.
Комментарий к Глава 22. Камни https://vk.com/photo-165038256_456239215
====== Глава 23. Вторжение ======
Перед глазами постепенно прояснялось. Титания обнаружила, что парит под потолком машинного, снизу дымится варп-плазма, а в безопасном дальнем углу на полу сидит Туйон и ошарашенно смотрит прямо на нее.
Титания внимательно осмотрела машинное отделение, собственного обгорелого трупа в луже плазмы не нашла и поняла, что выжила, а в ситуацию опять вмешалась магия.
Из коридора донесся приближающийся топот.
— Снова этот проклятый плазмопро… — начала Юнна и осеклась, остолбенев и тоже глядя на Титанию круглыми глазами. Вбежавший следом Ханс повел себя аналогично: замер в дверях, окидывая Титанию с ног до головы и снова опуская взгляд на ноги.