На нее вдруг упало что-то (со стороны Туйон), заставив обещавшую ничего не бояться Титанию с визгом подскочить и нацелиться в неизвестный предмет сразу станнером и биосканером. Страшное неведомое нечто оказалось пучком высохшей травы.
– Туечка! – грозно прорычала Титания, надвигаясь на сестру. – Титечка! – рыкнула в ответ ллуралена, вскакивая на ноги и копируя ее движения под дикий хохот Маэрлены. – Левая или правая? – деловито уточнила Титания, выпячивая названные части тела. – Думаю, Эйдан более компетентен в этом вопросе.
Титания подняла руки, показывая, что сдается, и села к огню.
– Эйдан до этого вопроса еще не дошел, – призналась она. – Я его всего-то один раз поцеловала. Но оставаться на достигнутом не планирую! Туйон как-то слишком резко отвернулась к огню, и Титания поспешно замолчала. Экипаж знал, что после киборгизации Туйон в принципе не способна испытать настоящую взрослую влюбленность: у нее нет органов, выделяющих гормоны, которые отвечают за это чувство. Мозг без них способен на дружескую привязанность, не более того. – Что ж, давайте вытащим из флаера груз и заночуем на сидениях, – громко произнесла Нисфорца. – Воздух ночью остынет, мы замерзнем. – Да, мы все заслужили спокойный сон, – запрыгала Титания. – Не каждый день уничтожаем по два мморнских крейсера!
Рано утром всех разбудил вопль Амарантайн. Очевидно, она проснулась, чтобы выйти за камушек (ландшафт не предполагал варианта «в кустики»), но что-то пошло не так.
Нисфорца, нашаривая бластер, выбралась следом и остолбенела: перед Амарантайн клубился песчаный смерч… смерч… довольно знакомой человеческой конфигурации!
– Зачем ты здесь? – строго спросила она, целясь из бластера в самую гущу песчаного вихря.
Песчаная фигура примирительно подняла то, что могло сойти за руки, и стала меняться. Песок замедлялся, уплотнялся, и наконец слепился почти в человека. Откуда-то из глубины тела на поверхность левой руки вынесло коммуникатор. Невзирая на то, что песок сильно сглаживал детали, габариты песчаного тела были совершенно точно валентайновскими.
– Я здесь живу, – прошептал, нет, прошелестел он так, как шелестел бы сухой сыплющийся песок. – Это вы зачем здесь?
Нисфорца опустила бластер, но повесила его в пределах досягаемости, на пояс. На Зефире упоминали, что за время их долгого космического путешествия Валентайн успел украсть шаттл и исчезнуть. Идеальная планета, чтобы спрятаться: исследователи доберутся до нее через несколько лет, если к тому времени программа освоения Магикса еще будет существовать.
– Я, пожалуй, все-таки пойду, – выдавила Амарантайн, бочком уходя назад к флаеру. – Можно сказать, мы сознательно устроили себе кораблекрушение на орбите Улорры-3, – немного подумав, ответила Нисфорца. – И одна из лун этой планеты посоветовала нам лететь сюда… Подожди-ка! Она специально прислала нас сюда, зная о том, что ты здесь?
Валентайн наклонил голову… разглядывая ее? Чем он ее разглядывал, песком? Внимая? Ощущая?
– Я нашел сородичей, – ответил он. – Тех, что теперь стали мне сородичами. Ее тоже знаю. – А это не ты передавал ей сведения обо всех нас?
Песчаная голова отрицательно мотнулась, слегка обсыпав песком Нисфорцу. Да, это маловероятно: Валентайн сбежал уже после того, как их экипаж повстречал разумную звезду…
– Нет, шпион все еще на Аллатире. Он же помог мне сбежать. – Кто «он»? – Нисфорца, забывшись, шагнула к нему. – Нельзя говорить. Узнаете – умрете. – Что, там какое-то проклятие? – заинтересовалась Титания, высовываясь из флаера. – Нет, от инкогнито шпиона сейчас зависит очень многое, – в шелестящей речи Валентайна послышались веселые нотки. – На карту поставлено столько, что он готов устранять свидетелей. Со своим новым даром я разглядел, кто он есть на самом деле, тогда он собрался устранить и меня тоже. Я сказал, что хочу лишь покоя и одиночества, чтобы свыкнуться со своей новой сущностью. Если он поможет спрятаться ото всех, мне просто некому будет рассказать.
Нисфорца покосилась на Личинку, надеясь, что этот разговор сейчас внимательно запоминают киборгскими мозгами. «Шпион еще на Аллатире», «он» – уже зацепки для поиска стражей Звезды битвы, которые могут пролить свет на то, что творилось в Магиксе в последнее тысячелетие! А что означает «поставлено на карту»? У них какие-то свои планы на возвращение человечества? Правда, вот это «устранять свидетелей» пугает…
– Ты хотел покоя и одиночества, но вышел к нам и стал рассказывать, – присоединилась к беседе Туйон. – Ты хочешь нашей смерти, как свидетелей?
Песчаная голова снова отрицательно мотнулась. Нисфорца, наученная горьким опытом, успела отскочить.
– Я хочу предложить пожить в моем шаттле, пока за вами не прилетят. Мне уже не нужна крыша над головой.
Размышления о том, почему Валентайн точно знает, что за ними прилетят, прервал дружный радостный возглас.
В попытках откалибровать сбитую автоматику флаера прошло все утро. Нисфорца с Амарантайн и Маэрленой успели побродить по окрестностям, пофотографироваться, построить замок из песка, соскользнуть с мокрых камней в море, и, стуча зубами, прибежать сушиться в Личинку: на этой стороне планеты сейчас было лето, но они находились в субполярном климатическом поясе.
К полудню Титания заявила, что главное – у них в флаере подключен и запущен корабельный передатчик, а без калибровок они и в прошлый раз сели нормально, так что через полтора часа флаер рискованно шлепнулся на берегу теплого солнечного моря.
Шаттл был загнан в узкую пещеру в сотне метров от пляжа. Девушки постеснялись спрашивать, как именно.
Шаттлами назывались корабли, ориентированные на длительные наземные поездки, более приспособленные к космическим перелетам (и к выживанию после эвакуации с корабля), чем флаеры. Данный шаттл был самой что ни на есть минимальной комплектации: шесть узких полок-коек в два яруса располагались в отдельном помещении, еще две выдвигались из стен прямо на пятачке позади мостика, приспособленном под кают-компанию, кое-как раскладывались в горизонтальное положение два пилотских кресла, а также имелся запас матрасов, чтобы спать на полу. В санузле было толком не развернуться, но все-таки это вам не сидя спать в Личинке и выбегать по делам за камушек!
Экипаж теперь уже не Рады, а Личинки перенес сумки с вещами, вручную оттолкал флаер из зоны прилива, настроил передатчик на отправку сигнала бедствия с их координатами, наелся тропических фруктов и развалился на берегу моря.
– Жаль, что мы не знали, что в необходимый для выживания минимум должен входить купальник, – вздохнула Титания. – А я взяла! – похвасталась Амарантайн, тут же заработав в свою сторону хмурые взгляды. Они собирали необходимый минимум, расставаясь с милыми сердцу личными вещами, экономя каждый кубический сантиметр свободного пространства, а она, понимаете ли, купальник с собой взяла! – Ну я бы без него не выжила! – оправдалась Амарантайн. – Эта модель от известного дизайнера, существует всего в пяти экземплярах, я бы не пережила его утрату!
Маэрлена, безуспешно пытаясь сохранить серьезное выражение лица, все-таки хрюкнула от смеха.
– Валентайн! – позвала она. – Валентайн, ты где?
Чуть в стороне от них пляжный песок встал в человеческий рост и перетек к ним поближе.
– К тебе вопрос, – кокетливо начала пиррена. – Как ты нас видишь?
Для того, чтобы обрести способность к членораздельной речи, песку пришлось уплотняться, принимая очертания человеческой фигуры.
– Я ощущаю ваши тепловые сигнатуры, – прошелестел он минуты через полторы. – Тел, бластера в кармане Нисфорцы. Немного различаю ваши магические ядра. Мир такой яркий, состоит из линий энергии… – То есть, для тебя сейчас вообще нет разницы, в одежде мы или нет? – перебила его Маэрлена.
Валентайн мотнул головой, опять обсыпая всех песком, и осел горкой, уползая к скалам.
– Ну вот, единственного мужчину на планете можно не стесняться, – подытожила пиррена. – А мы у себя ничего нового не увидим, верно? – Это, получается, он постоянно нас голыми видит?! – дошло до Амарантайн.