– Вы хотите сказать, что любая попытка вмешаться может запустить корабль в гиперпространство?
– Непродуманная попытка, вероятно, приведет к этому. Гиперсилы не ограничены скоростью света. Вероятно, у них вообще нет ограничения скорости. Это делает положение очень трудным. Единственный разумный способ – выяснить причину неудачи и разработать безопасный способ отключения поля.
– И как вы предлагаете это сделать, доктор Шлосс?
Шлосс сказал:
– Мне кажется, единственная возможность – послать на корабль роботов типа Нестор…
– Нет! Не говорите глупости! – прервала его Сьюзан Кэлвин.
Шлосс холодно ответил:
– Несторы знакомы с физикой эфира. Они идеально…
– Это не предмет для обсуждения. Без моего разрешения вы не имеете права использовать наших позитронных роботов. А я такого разрешения не дам.
– Какая же альтернатива?
– Вы должны послать одного из ваших инженеров.
Шлосс яростно покачал головой.
– Невозможно. Слишком велик риск. Если мы потеряем корабли и человека…
– Тем не менее Нестора вы не получите. И вообще никакого робота.
Генерал сказал:
– Я… я должен связаться с Землей. Всю проблему нужно передать на высший уровень.
Сьюзан Кэлвин резко ответила ему:
– На вашем месте я не стала бы этого делать. Вы отдаетесь на милость правительства, не предлагая никакого собственного плана действий. Ничего хорошего для вас из этого не получится, я уверена.
– Но что же делать? – Генерал снова воспользовался своим носовым платком.
– Пошлите человека. Другого выхода нет.
Шлосс побледнел до болезненной серости.
– Легко сказать: пошлите человека. Но кого?
– Я обдумывала эту проблему. Здесь есть молодой человек – его зовут Блейк, я с ним встречалась во время предыдущего посещения Гипербазы.
– Доктор Джералд Блейк?
– Кажется, да. Он тогда был холост. А сейчас?
– По-прежнему.
– Тогда я предлагаю, чтобы его вызвали сюда, скажем, через пятнадцать минут, а тем временем я просмотрю его данные.
Она спокойно приняла на себя руководство ситуацией, и ни генерал Каллнер, ни Шлосс и не подумали с ней спорить.
Блейк видел Сьюзан Кэлвин во время ее второго посещения Гипербазы только на удалении. И не пытался сократить это расстояние. Теперь, вызванный к ней, он смотрел на нее с отвращением. Он едва заметил присутствовавших тут же генерала Каллнера и доктора Шлосса.
Он вспомнил, как в последнюю встречу она подвергла его вскрытию из-за утраченного робота.
Холодные серые глаза доктора Кэлвин смотрели прямо в горячие карие глаза Блейка.
– Доктор Блейк, – сказала она, – я полагаю, вы правильно оцениваете ситуацию.
Блейк ответил:
– Да.
– Что-то нужно сделать. Корабль стоит слишком дорого, чтобы можно было его потерять. Результатом было бы, вероятно, окончание работы над проектом.
Блейк кивнул.
– Я думал об этом.
– Надеюсь, вы также догадываетесь, что кому-то нужно отправиться на борт «Парсека», выяснить, что там случилось, и… устранить эту причину.
Наступило недолгое молчание. Блейк хрипло спросил:
– Какой дурак за это возьмется?
Каллнер нахмурился и посмотрел на Шлосса, который прикусил губу и ни на кого не смотрел.
Сьюзан Кэлвин сказала:
– Конечно, существует вероятность случайной активации гиперполя, и корабль в таком случае окажется вне пределов нашей досягаемости. С другой стороны, он может вернуться в пределы Солнечной системы. В этом случае не пожалеют никаких средств и усилий, чтобы вернуть человека и корабль.
Блейк заметил:
– Поправка. Идиота и корабль!
Сьюзан Кэлвин не обратила внимания на его слова. Она продолжала:
– Я попросила генерала Каллнера поручить эту работу вам. Вы должны этим заняться.
Никакой паузы. Спокойным голосом Блейк ответил:
– Леди, я не вызываюсь добровольцем.
– На Гипербазе десятки людей, обладающих специальными знаниями для такого задания. На основании нашего прежнего знакомства я выбрала вас. Вы выполните эту работу с сознанием…
– Нет. Я не даю согласия.
– У вас нет выбора. Это на вашей ответственности.
– На моей ответственности? Почему это на моей?
– Потому что вы лучше всех для этого подходите.
– Вы понимаете, как это рискованно?
– Наверно, да, – сказала Сьюзан Кэлвин.
– Ничего вы не понимаете. Вы не видели шимпанзе. Послушайте, когда я сказал «идиот и корабль», я не выражал свое мнение. Я сообщил вам факт. Я могу рискнуть жизнью, если необходимо. Без удовольствия, конечно, но рискну. Но рисковать потерей рассудка, рисковать провести всю жизнь в безмозглом животном состоянии – этим я рисковать не могу. Все.