Выплюнув сигарету, Боуэн затушил ее ботинком. Чувство страха и вины сковало его.
— У вас нет доказательств.
— Они и не нужны. Простого предположения хватит, чтобы сделать целью вашу спину. Ее спину. И пока у нас нет доказательств о вашем, так сказать, правлении, рано или поздно это изменится. Поэтому, Боуэн, советую согласиться. Или окажешься за решеткой как старый добрый папочка.
Как старый, добрый папочка. Дрискол принял холодный вид в последнюю минуту. Он не мог обдумать все прямо сейчас — под взглядами легавых, глядящих на него как на какой-то научный проект. Они с Руби всегда прикрывали спины друг друга. Она никогда не даст показаний против него. Если только…
— Дайте-ка угадаю. Трой Беннет, который любезно предложил мои услуги, сейчас стоит по ту сторону стекла?
— Ты быстро схватываешь. Ну что, все еще желаешь отказаться?
Повернувшись к стеклу, Боуэн показал «фак». С первого дня парень Руби стал шилом в его заднице. Он знал, что когда-нибудь все закончится чем-то подобным. Секундой позже Трой вошел в комнату с чашкой кофе.
— Боуэн.
Проигнорировав приветствие, Боуэн кивнул Ньюсому.
— Раньше мой ответ был «нет», а теперь добавлю: «идите к черту»!
— Можно мне поговорить с ним наедине, комиссар? — спросил Трой.
Тот кивнул и вышел за дверь, сопровождаемый двумя подхалимами. Дрискол вновь зажег сигарету и бросил зажигалку на стол.
— Ты зря тратишь время, Беннет.
— Почему ты не отвечал на звонки сестры?
Вопрос раздражением просочился в вены. Боуэн начинал беситься. Вскочив на ноги, он заходил по комнате.
— Это что, блять, сеанс семейной терапии? Было время, когда ты сам не хотел видеть меня ближе, чем в ста ярдах от нее.
— Она скучает по тебе, — пожал плечами Трой. — Когда она несчастлива, я тоже несчастлив.
Боуэн не обратил внимание на колющее чувство в груди.
— Да? У нее интересный способ выразить это — рассказав своему копу-бойфренду одну маленькую деталь, которая накроет меня с головой.
— Этого не произойдет, ты поможешь нам.
— Иди на хрен.
Обойдя стол, Беннетт подвинул к себе раскрытый файл и начал просматривать бумаги, пока не извлек фото.
— Я не должен показывать материалы, пока ты не согласишься. Но я сделаю это. Знаешь, почему?
— Мало волнует.
— Потому что я доверяю тебе. Достаточно, чтобы убедить Ньюсома, что ты стоишь того. Что тебе будет не плевать. Моя задница тоже на волоске.
«Я доверяю тебе». Дрисколу не хотелось слышать этих слов. Не хотелось чувствовать то, что они провоцируют. Он не достоин доверия. Только не после всего, что он натворил. Не после того, как позволил засадить собственного отца за решетку. Не после того, как подверг сестру смертельному риску.
— Жаль расстраивать тебя, но я лучше стану мишенью ненавистников.
— У нас нет вариантов, чувак. Если альтернатива такова, что Ньюсом настучит на Руби, а тебя посадят, лучше тебе согласиться, — Трой покачал головой. — Ты знаешь, я сделаю все, чтобы защитить твою сестру. Если придется, мы уедем из города и никогда не вернемся. Но сомневаюсь, что ты желаешь ей оставить позади все, над чем она трудилась долгие годы.
Выругавшись, Беннетт бросил фото на стол. Боуэн упрямо смотрел наверх, отказываясь взглянуть.
— Дрискол, это твой шанс компенсировать все, что ты совершил. Шанс сделать что-то хорошее. Руби видит нечто светлое в тебе. Хочешь доказать, что она ошибается?
— Да пошел ты, — прорычал Боуэн сквозь зубы, ненавидя этого копа каждой клеточкой тела. Парень знал его слабость. Сестра — единственная, о ком он заботился. Поэтому он и исчез из ее жизни. — И пока мы не сменили тему, держи ее подальше от меня. Чтобы я не видел Руби даже по соседству.
— Все еще защищаешь ее? — Тихо спросил Беннет. — Мы оба знаем, что это теперь моя работа.
— Тогда выполняй ее хорошо. Держи Руби подальше от Бруклина.
Трой задумчиво кивнул, все еще пристальное глядя на Боуэна. Пряча глаза, Боуэн отвел взгляд и случайно взглянул на картинку. В нем все замерло.
Взяв фото в руки, чтобы рассмотреть поближе, он спросил до того, как его мозг осознал действие:
— Кто это?
— Офицер, с которым потеряли связь. От нее нет вестей уже неделю, — Трой повернулся в сторону стекла, за которым наверняка стояли комиссар и легавые. — Она расследует дело Хогана Тревора.