Князь Холмский принял капитуляцию герцога, которую тот ему принес с явным облегчением. Единственное условие его было — позволить ему остаться доживать свой век здесь, в замке. Я подтвердил договоренности, данные Холмским, и приказал вымыть весь замок с щелоком, коль скоро он теперь принадлежал мне. Также во все населенные пункты Гориции, а их было до неприличия мало, были разосланы гонцы, которые должны были объяснить людям, что власть поменялась, а также уведомление, что все рудокопы, которые пожелают вернуться, будут приняты ласково, и получать множество привилегий, таких как освобождение от налогов при условии, что вся добытая ими руда будет оставаться в Гориции и продаваться мне. Это на тех шахтах, которые находились в руках частных лиц, такие тоже были, но немного. В основном, все же шахты принадлежали хозяевам этой земли.
— Что дальше будешь делать, княже? — Холмский подошел ко мне и встал рядом, облокотившись на стену между зубцами.
— Мне нужно вернуться. Скоро сюда подойдет тысяча наемников, они помогут сохранить эти земли, нам нужно продержаться три года, а потом, если мы ничего не придумаем, то лучше бы вообще не начинали. — Я продолжал смотреть на простирающуюся под нами землю, с удовольствием подставляя голову ветерку.
— Кто именно будет нам противостоять? — Холмский тоже смотрел вдаль, и по его виду было заметно, что зрелище это он вовсе не считает отталкивающим.
— Скорее всего, пока никто. Гориция формально относится к Священной римской империи, но Максимилиану сейчас сильно не до нее. Поэтому, время, чтобы подготовить оборону у тебя есть, князь. А также подготовить людей к выступлению в сторону Венеции. Но не в ущерб обороне.
— Лепота, — наконец, после некоторого раздумья, сказал Холмский и отлепился от стены. — Задачи же ты любишь задавать, княже. Я тебя понял, буду стараться все исполнить вовремя.
— Ты уж постарайся, Михаил Дмитриевич, постарайся. Местные шахты нам ох как нужны, — я обернулся и посмотрел на него. — Когда-то наших предков изгнали с этих земель. Пришла пора вернуть утраченное.
— И то верно. Аристотеля и этого вертлявого оставишь со мной?
— Да Винчи заберу, а вот сеньору Фьорованти будет полезно остаться, — принял я решение. — Пускай цех открывает. Нам нужны будут пушки, и чем больше, тем лучше.
На следующее утро я снова был в седле. На этот раз путь пролегал как раз через Венецию, где по слухам тоже свирепствовала черная смерть, но почему-то только в Вероне. Хотя, с Венецией все всегда не слава богу было, впрочем, как и с остальными государствами Италии. И все-таки, чтобы исключить вероятность заражения, я решил объехать Верону по большой дуге, и направился к Флоренции, заехав на папские земли. Так как по моим расчетам время до Катькиных родов еще было, я решил заглянуть в Имолу, чтобы попасть в которую необходимо было сделать всего лишь небольшой крюк. Хотя, здесь, чтобы попасть куда угодно нужно было всего лишь сделать небольшой крюк.
В отличие от того же Форли, город находился в плачевном состоянии. Но, я весьма высоко оценил его местоположение. Этакий узловой центр, который можно и нужно использовать, как перевалочную базу для ведения торговли. Только укрепить как следует не помешало бы. Я даже хмыкнул, когда понял, что рассматриваю эти земли, как свои будущие владения, прикидывая, что мне нужно изменить и в какую сторону.
— Цесаре, вы уверены в своем решение? — ко мне подъехал да Винчи, и я вынужден был повернуться в сторону художника.
— Да, я уверен. Вы, да Винчи, вместе с несколькими моими людьми отсюда выдвигаетесь в Турин, где соединитесь с наемниками и направитесь в сторону Милана.
— Значит, вы все-таки решили помочь сеньоре Сфорца осуществить ее праведную месть? — Леонардо хмыкнул.
— Да я этого и не скрывал никогда, — пожав плечами, я поправил бармицу.
— Я вас даже не узнал, когда увидел в Гориции. Вы очень молодо выглядите, цесаре. А без бороды так и вообще, как мальчишка. Сколько вам лет?
— Вам когда-нибудь говорили, да Винчи, что вы ужасно непочтительны?
— Постоянно, — и он улыбнулся, продемонстрировав белые, что было удивительно для этого времени, зубы.
— Мне двадцать семь, и следующий вопрос, заданный в подобном тоне, будет стоить тебе зубов, — и я тоже улыбнулся, пригрозив спокойным тоном.
— Можно, я вас нарисую, цесаре? — Леонардо внезапно посерьёзнел.
— Нет, — коротко обрубил я, трогая Сивку пятками, чтобы отъехать от художника в сторону.
Через два дня да Винчи, Березин и еще пятеро витязей мой дружины отделились от отряда и поехали на запад в Савойю, в которой Карл любезно согласился принять моих наемников, точнее, пропустить их через свои земли беспрепятственно.