Хищник покинул нору. То ли росомаха была не очень голодна, то ли слишком трудным показалось ей добывание этого подземельщика, но она не стала влезать в другие туннели и, выбравшись из норы, ушла от барсучьего городка.
У Беса была сильно поранена морда — схватка с росомахой, пусть даже очень короткая, не прошла бесследно. Слишком серьезный враг нападал на старого барсука. Он ощущал солоноватый вкус во рту, пытался языком зализать пораненный нос и верхнюю губу, но работу, которую он уже начал, не прекратил. Сразу же после ухода росомахи барсук принялся расчищать от завалов ход, разравнивать пол туннеля. Порядок в подземелье был делом первостепенным.
Немного позже, когда он лежал в центральной пещерке, тяжело дыша от усталости, и мать-барсучиха ласково и старательно зализывала ему раны, успокоение пришло к нему. Он ощущал влажный шершавый язык подруги на своей морде, слышал мерное дыхание спящих барсучат и, главное, всем своим существом ощущал мирную, глухую тишину в подземном городке. Ни шороха, ни малейшего вздрагивания почвы, ни скрипа камешка на поверхности — только такая тишина означала безопасность для его семейства, только она давала успокоение и мир его старой, израненной жизнью душе.
Тихий сентябрьский рассвет уже пришел в лес, озарив вершины деревьев красными лучами нежаркого северного солнца. Свет не проникал в глубь норы, но звери чувствовали момент рассвета, знали, когда восходит солнце. А день сегодня начинался чистой, солнечной погодой, и Бесу было известно, что осенью, перед долгой и трудной зимой, надо ценить эти дни. Какое-то тайное звериное знание, заложенное в нем природой, позволяло ему чувствовать все, что необходимо для жизни его и барсучихи, для укрепления здоровья малышей.
Вот и сегодня, почти сразу же после восхода, все барсучье семейство устроилось на солнечном склоне холма возле норы. Барсучиха легла на холме — повыше, внимательно вслушивалась в тишину утреннего леса. Бес, как всегда, оставался настороженным, и только малыши, беззаботно посапывая, дремали под еще теплым и ласковым солнцем прошедшего лета.
12. Ночная встреча
Ночь выдалась облачной. Иногда луна вдруг выглядывала в короткие просветы между облаками, и это ненужное для барсуков освещение очень беспокоило Беса. Они кормились, а на этот раз, можно сказать — охотились, довольно далеко от дома — на овсяном поле. Когда луна вновь уходила за тучи, барсуки снова принимались за дело: раскапывали мышиные норы, подбирали с земли семена овса, вытряхивали их из колосьев в рот, выхолащивая зубами колос.
Может быть, люди не успели убрать засеянную овсом полоску или просто забыли про нее, но овес здесь был. И полевок на этом месте было предостаточно.
Слабый порывистый ветер приносил запахи сосняка, что слегка шумел рядом, и реки, излучина которой с другой стороны огибала шуршащие на ветру овсы. Барсуки разошлись в поисках пищи и добычи не более чем шагов на двадцать друг от друга.
Бес только собрался разрыть очередную нору полевки, как вдруг ветерок резко изменил направление, и Бес мгновенно оцепенел от ужаса…
На него хлынул пугающий запах, заполняя все пространство вокруг, заволакивая ноздри, голову, угрожающе близкий, удушливый, грозный запах громадного хищника. Совсем рядом с барсуками кормился на овсах медведь.
Барсучиха и малыши тоже вдохнули смрадный дух могучего врага, перед которым даже сопротивление бессмысленно. Барсучата перепугались до смерти, хотя никогда до этого не встречали медвежьего запаха так близко, а если и натыкались иногда на следы медведя, то очень редко, да и следы были старыми. Оцепенение, испуг длились только мгновение, и все рванулись в лес, к спасительному подземному городку…
Конечно, косолапый, всегда стремительный в нападении, мог бы легко поймать барсука, бегущего по овсам к лесу, но он не стал этого делать. Дело в том, что обычно в таких случаях звери, кормящиеся — как говорят люди — у одного стола, не трогают друг друга. Медведь и кабан могут мирно пастись на одном и том же краю поля, неподалеку друг от друга. И пожалуй, не потому вовсе, что кабан для медведя нелегкая добыча. Есть какие-то внутренние законы природы, пока неизвестные людям, по которым дикие обитатели леса не охотятся, не трогают более слабых во время стихийных бедствий — наводнений, пожаров, землетрясений, не нападают обычно на своих жертв, когда случайно окажется, что те кормятся вместе с ними на одном малиннике или овсяном поле…