Ну, в самом-то деле, что она не сможет помочь этой убогой? Она же мечтала о подвигах, так почему бы не начать с малого? Ведь во всех книгах пишут, что героям поначалу тоже страшно, но они проявляют отвагу!
Рита настороженно оглядела камеру, в которой сидела замарашка, и уже предвкушала, как поставит на форуме любителей фэнтези задачу подготовить побег из заключения. Они ей накидают идей, а она выберет нужную. Ну, не молодец ли она?
Юная почти-ведьма уверенно встала вплотную к зеркалу и не без ноток покровительства спросила:
— Чем тебе помочь?
— Помоги! – затряслась в плаче на той стороне тощая недоросль.
Маргарита поморщилась, разглядев, в какие лохмотья была одета собеседница и насколько она грязна. И всё же, отступать она не собиралась, видя, что соплячка находится в отчаянии. Ещё бы, чай, не во дворце, а в камере сидит! Её счастье, что одна.
— Что тебе нужно? – почти по слогам спросила Рита. Понимает ли та её?
— Ты поможешь?! – раскрыв свои невозможно красивые глазищи, с надеждой посмотрела на неё замарашка.
— Угу, – немного раздражённо бросила Ритка. Ей бы хотелось уже приступить к спасению несчастной по собственному плану, но…
Девчонка отпрыгнула внутрь своей камеры и быстро-быстро забормотала что-то, закрутилась вокруг себя как безумная, хотя почему как? Полусогбенная вертящаяся волчком фигура именно сумасшествием и попахивала.
Маргарита брезгливо скривилась и почувствовала себя уже не так уверенно. Грязнуля неожиданно замерла, медленно подняла руку и указала на неё грязным пальцем с обломанным ногтем, громко выкрикивая:
— Добровольно поможешь?!
Вот честно, всё происходящее уже разонравилось Ритке.
Героические фантазии как-то быстро поблёкли и уже не казались радужными или такими, которым позавидовали бы девчонки. Вспомнились бабушкины сетования на тяжёлые судьбы ведьм. Там же есть тысяча правил и ограничений!
— Поможешь?! – едва сдерживая рыдания, спрашивала зеленоглазая, и Рита не выдержала её напора, той надежды, что видела она в глазах убогой, кивнула, практически беззвучно прошептав:
— Да.
В тот же миг всё поплыло, закрутилось и красавица Маргарита едва удержалась на ногах. Глаза пришлось прикрыть из-за того, что её замутило, но вроде обошлось.
«Так что этой ненормальной нужно?»
Ритка решительно выдохнула, гордо приподняла подбородок и осторожно открыла один глаз, потом второй.
«Надо быть осторожнее» – билось в её сознании, но тут она увидела своё отражение в зеркале, которое счастливо улыбнулось и помахав рукой, повернулось спиной и исчезло.
«Это как вообще?» – в недоумении приоткрыла она рот. Сама Ритка стояла и не шевелилась, а та, в отражении помахала и…
— О, не-е-е-т! – простонала она, уже понимая, что её облапошили, как самую распоследнюю дурилищу.
И ведь почуяла неладное, и вечно зудящую об осторожности бабку вовремя вспомнила, но нет, как же, надо помогать ближнему!
Прижав руки к груди, она медленно обводила взглядом свою камеру и с ужасом замечала ускользнувшие ранее подробности.
Полусгнившее сено в углу, крошечное окошко-отверстие почти под потолком, а за железными прутьями притаился какой-то полоумный бородач, что тянет к ней руки, шепча: «Иди ко мне, ведьма, я выпью твоей крови и пройду сквозь стены».
Рита отшатнулась от безумца и чуть не попалась в руки другого сокамерника. Огромный мужик с мясистым носом и тошнотворной клочковатой бородой, облизывал губы и противно вытащив толстый язык, похабно шевелил им, намекая на одолевающие его развратные желания.
В ужасе отскочив от извращенца, она встала в центре своей камеры и обняла себя руками. Воздуха не хватало, несмотря на отсутствие в окошке самого окна. Её окутал смрад, удушающий, убивающий, пропитывающий каждую клеточку и невероятно гадкий! А ещё, чем больше глаза привыкали к темноте, тем больше могла разглядеть девушка, куда она попала − и её начинало трясти. Леди и рыцари, баллады и преклонение развеялись иллюзорной дымкой, столкнувшись с реальностью.
Сколько она так простояла? Час, два, день, неделю?
В соседних камерах успокоились и пока перестали обращать на неё внимание, а Рита протянула руки перед собою и безотрывно смотрела на них.
Маленькие кисти с тонкими запястьями и обломанными ногтями были грязными. Не видно под грязью ни бархатистой кожи с лёгким загаром, ни свежего маникюра…
Конечно, достаточно было опустить голову, чтобы увидеть на себе замызганный балахон, но почему-то именно руки стали последним гвоздём в крышке гроба. Зеленоглазая замарашка обманом затянула Ритку в свой мир и своё тело, а сама заняла её место! И это было так страшно, что невозможно пошевелиться!