Ей здорово повезло, что она просидела накануне полдня за учебниками. Ее спросили почти по всем предметам. В том числе и Эльвира Андреевна. Удовлетворенная, ставя ей «пятерку», — это была уже четвертая в этот день, — историчка вспомнила:
— Да, кстати, как там Телегина? Все еще болеет? Ты не знаешь, когда она выйдет? Ты узнай, пожалуйста.
Собираясь под вечер в «берлогу», она не стала надевать новые чулки. С сапогами были хороши и старые. Оделась, как и в прошлый раз: юбка и трикотажка от тренировочного костюма. Кофту матери трогать не стала. В прошлый раз обошлось, но мать может и хватиться… Она проедет на этот раз до конечной остановки, а там до «берлоги» не так уж далеко. Не замерзнет…
Андрей показал ей, как открывать ворота, где найти ключ. Но ключа па месте не оказалось, не было еще и Андрея. Зато на кушетке опять курила сигареты Аида, а Валерка решил растопить плиту: в комнате было не топлено и поэтому неуютно. А может, еще и потому, что они не убрали за собой в прошлый раз: на столе объедки, пол затоптан. Вышли во двор вместе с Валеркой и, когда он наклонился к поленнице, отважилась:
— Валера, ты не одолжишь мне рублей пятнадцать? Не надолго, разумеется.
Валерка выпрямился, сбил на затылок шапку.
— Ну, откуда у меня? Я матери отдаю. Оставляю себе десятку, остальное ей. Вот получу зарплату…
— Мне надо срочно. Сегодня. Понимаешь?.. А у Андрея нет, не знаешь?
Валерка положил себе на согнутую в локте руку несколько поленьев, покряхтел, шмыгнул носом.
— Вряд ли, — Валерка выпрямился, обхватил поленья второй рукой. — Вряд ли, говорю, у него сейчас есть. Он же за это вот, за дрова, за целую машину заплатил. Да еще задолжал хозяйке за побелку и еще там за что-то.
От удивления Ритка остолбенела. А Валерка был уже у крыльца. Бросилась за ним.
— Валера, постой, погоди!.. Это разве его квартира, Андрея? Дрова, хозяйка… Он что, с матерью разве уже не живет?
— Живет, — пропыхтел Валерка. — А здесь у нас штаб-квартира, понимаешь? Ну, чтоб можно было посидеть без помех. Встретиться с кем надо.
Он заторопился втащить дрова, а Ритка осталась у крыльца. Значит, он не имеет к этому жилью никакого отношения? Это все Андрей? Конечно! Он такой самостоятельный, не любит, чтобы ему мешали.
Он и застал ее тут, у крыльца. В карманах куртки по бутылке, в руках — тоже.
— Пиво, — объяснил он. — На станции в буфете взял. Потому и задержался. А ты почему здесь стоишь? Ключ не можешь найти? Ага, Валерка уже там? С этой стервой? Я же говорил…
Андрей не стал объяснять, что он говорил, бросил коротко:
— Открой мне, видишь, руки заняты.
Плиту Валерка уже растопил, но у стола не хлопотал: еды на этот раз никакой не было.
Собрались было уже приняться за пиво, тут Андрей вдруг поднялся, вышел и через некоторое воемя вернулся с миской квашеной капусты, еще не оттаявшей с мороза, — в ней поблескивали льдинки и дразняще розовели ломтики морковки, — и кирпичом темного хлеба. Взял у хозяйки.
«В долг», — подумала Ритка.
Отвратительная тетка, эта хозяйка! Ритка видела ее только раз: коренастая женщина в черном, по-монашески глухо повязанном платке. Такое впечатление, будто она боится света, чувствуешь, что она где-то тут, а не видно. И зачем она сдала Андрею эту комнату? Не видит разве? Мальчишка же еще! Ох, ни к чему Андрей это затеял! У него и дома места хватает. Вряд ли мать будет иметь что-то против, если к нему кто-нибудь зайдет.
Эти мысли так разволновали ее, что не заметила, как осушила целый стакан. Пить пиво после соленой капусты с черным хлебом было довольно приятно. Потом дулись в карты, поспорили, кем работает муж у актрисы Володиной. Аида была в курсе личной жизни многих киноартистов. Ритка даже подивилась про себя: откуда можно знать такое? В целом вечер прошел неплохо.
И все-таки Ритка обрадовалась, когда они с Андреем снова оставили Валерку с Аидой в «берлоге» и вышли во двор. Ритка сама нашла руку Андрея. Он так стиснул ее ладошку, что хрустнули кости, голос прозвучал незнакомо, словно бы осел.
— Так, значит, в субботу!.. В субботу мы идем на концерт. Что, довольна? Да, поскорее бы прошли эти дни!.. Встретимся ли еще до субботы? Не знаю. Не могу сказать. Я тебе позвоню. В школу. А что тут особенного? Скажу: отец вызывает… А сейчас нельзя договориться? Понимаешь, тут одна халтура подвернулась, наверное, все вечера будут заняты.