— Лидия, найдите Ермолова. Потерялся мальчик где-то, — немного саркастично отметил тренер и отключился. — Почему ты не одиночница?
Резкая смена темы застала врасплох. Пожала плечами, подъехав к нему ближе, чтобы не кричать через всю арену. Этот вопрос мне задавали неоднократно, но он всегда казался глупым. А почему ты покупаешь капучино, а не латте?
— В детстве боялась кататься одна. Да и перед людьми выступать, — спустя минуту размышлений ответила ему. — Это был выход, потому что я жутко хотела заниматься фигурным катанием.
— Ты была бы хороша и в одиночном катание, — добавил мужчина после нескольких минут молчания. — Ты органично смотришься на льду.
— Да ну, — отмахнулась от его слов, потому что даже не могла представить себя одну на соревнованиях, на льду перед тысячами глаз, под камерами… — У меня даже двойной аксель не всегда получается.
— Это мы исправим. У тебя положение корпуса неправильное во время прыжка, — просто сказал он. — Запрыгаешь даже тройные.
Я уставилась на него, а в душе пищала от восторга. Неуверенно улыбнулась ему, а он лишь усмехнулся.
— Извините, Сергей Викторович! — послышался громкий извиняющийся голос Глеба. — Повернул не туда и всё. Не смог понять, куда попал.
— Тридцать отжиманий.
Глеб уставился на мужчину. Тот на него в ответ, подняв одну бровь. Парень упал на пол и стал отжиматься, когда понял, что тренер не шутит.
— Лиза, продолжай разминку.
Примерно в таком ключе прошла наша первая тренировка с Барским. В конце он подозвал нас к себе.
— Завтра здесь тренируются хоккеисты с восьми до одиннадцати. Жду вас к восьми. Форму не забудьте. Без коньков.
— Зачем? — удивленно спросил Глеб.
— Надо. До завтра, — махнув на прощание рукой, он покинул нас.
И всё? Разбора полетов не будет? Или он предполагается завтра? Как это непривычно привыкать к новому тренеру, который и не кажется настроенным на тебя… В течение тренировки он давал нам указания, поправлял поддержки. Сам подъезжал к нам, чтобы выровнять мою ногу в какой-то момент или хлопнуть Глеба между лопаток, чтобы тот поправил осанку. Никак не критиковал даже. В отличии от нашего самого первого раза.
— Это было странно, — заключил Глеб, когда мы шли обратно к раздевалкам.
— Думаю, нам просто надо привыкнуть друг к другу.
3 глава
В восемь утра субботы мы немного сонные стояли перед светлыми очами Барского, который был слишком бодр и свеж для этого часа. Он критично осмотрел нашу парочку и только цыкнул, но комментировать не стал. Мы молча прошли за ним в пятый ряд, чтобы понаблюдать за разминкой хоккеистов.
— Мы здесь, чтобы посмотреть первую часть их тренировки, — соизволил нам хоть что-то объяснить Сергей Викторович, когда мы уже пять минут сидели по обе стороны от него.
На нас никто не обращал внимание, зато мы пристально следили за каждым шагом парней на льду. Они бегло проходили препятствие, объезжали оранжевые конусы и споро работали клюшками. Порой их тренер свистел и орал, чтобы перекрыть шум от своих парней. Бывали даже маты…
— Что вы видите? — спросил уже наш тренер спустя десять минут наблюдений за парнями с клюшками.
Они всё ещё занимались разминкой, оттачивали ловкость и маневренность. Несмотря на их явные успехи, часто был слышен свисток и какие-то команды их тренера, что явно не был одного со мной мнения насчет их уровня навыков.
— Эм, — озадачился Глеб и почесал затылок. — Хоккеистов?..
— Проницательно. Лиза? — он скосил на меня взгляд.
— Ну… они довольно ловко двигаются в своей экипировке, — неуверенно произнесла первое, о чем подумала, когда увидела их. — Всегда удивлялась этому.
— В точку. Молодец, — с небольшой улыбкой ответил мужчина и вернул свое внимание на лёд. — Несмотря на всю их экипировку, клюшку они шустро, ловко и в некоторых моментах элегантно двигаются на льду. Вам этого не хватает.
Мы возмущенно уставились на него. Так и хотелось заспорить с ним, но неимоверным усилием воли подавила в себе этот порыв. Ведь хореографию нашей пары частенько отмечали и говорили, что мы красиво смотримся на льду. А здесь он взялся, критик недоделанный.