С улыбкой обходя гостиную, Мэг чувствовала на себе взгляд Дэниела. Ее заинтересовали книги на полках: в основном по сельскому хозяйству, животноводству, но попадалась и беллетристика: кое-что — ее любимых авторов. Мелькнула знакомая яркая обложка — ее роман! Она остановилась.
— Мне бы хотелось, чтобы ты подписала ее. — Дэниел незаметно подошел сзади и положил руку ей на плечо.
— Подпишу. — Она накрыла его ладонь своей. — Подумать надо.
— Придумай что-нибудь такое… — И он отошел.
Не хочет ей мешать знакомиться с домом, поняла Мэг. Одна дверь вела, видимо, в цокольный этаж или в гараж; другая — в главную, приемную гостиную: здесь массивная, комфортная мебель, тоже большой камин. Она представила себе, как холодными зимними вечерами Дэниел сидит около него — один, со своими собаками. Уютно здесь, наверно, особенно после того, как наработаешься на морозе. Она обернулась: Дэниел стоял, положив руку на каминную полку.
— Можно я посмотрю другие комнаты?
— А я пока приготовлю кофе, — кивнул он.
Мэг прошла по коридору, заглянула в одну, потом в другую спальню: это, конечно, комнаты для гостей — просто, удобно. Голубой, зеленый и коричневый — цвета природы.
А вот и маленький кабинетик хозяина: стол, книги, компьютер. Здесь он занимается делами, разбирает счета… На стенах этой комнатки, в аккуратных рамках, — фотографии братьев. Джо с женой и двумя дочурками. Брэтт у самолета, с растрепанными от ветра волосами, улыбающийся. Алек с девушкой, — наверно, та, из Атланты, с кем он обручился. Арабские скакуны. Эрна — фото на документ. Несколько фотографий Боба Уиллета, отца Дэниела.
Сильный был человек; жизнь его окончилась, когда пьяный водитель врезался в его грузовик. Это случилось ночью, Боб возвращался домой из города. Эрна осталась одна с четырьмя озорными мальчишками на ранчо, к которому душа у нее не лежала.
Фотография Молли, с озлобленной мордой, кудрявая шерсть в мыльной пене, — видно, Дэниел решил искупать ее и сфотографировал; профиль Хантера; крупный план Дигера.
О Боже, ее собственное фото! У загона для лошадей, с Алеком. Ей здесь всего шестнадцать: длинные волосы, подвязанные красным, свободно падают на плечи. У обоих пятнышки белой краски на лицах: Алек делает вид, будто хочет мазнуть ее по лицу, а она сопротивляется. Воспоминания перенесли ее в тот день, когда они помогали красить забор загона у конюшни. Балагур Брэтт притащил фотоаппарат и запечатлел их в смешной момент. А вот Алек не сохранил фотографию…
Она поспешно покинула кабинет, как будто боялась, что ее застигнут за рассматриванием чего-то очень личного, интимного. Дальше по коридору его спальня. Здесь все похоже на Дэниела: широкая, красивая кровать из дуба теплого, золотистого цвета. Стеганое лоскутное одеяло: сочетание цветов — темно-красное, синее, серое — подобрано с таким вкусом. На какое-то мгновение она заподозрила, что Бетти Сью и впрямь посещает этот дом не только, чтобы принести торт и забрать свежие куриные яйца… Но нет, Мэг отбросила эту мысль.
Дэниел аккуратный, скромный, серьезный мужчина. Все на местах, спальня теплая, домашняя. Одно окно выходит на сарай: утром эту комнату затопляет солнечный свет. Все окна в доме большие, светлые, а не маленькие, запыленные, вечно закрытые, как в старом их обиталище.
Мэг еще раз посмотрела на кровать: не разделить ли ее сегодня ночью с Дэниелом? Сейчас двадцать три минуты двенадцатого. От Даффи они удрали сразу, как началась встреча, — в семь. Так много, кажется, времени провели на берегу озера, а еще даже не полночь.
Уютная кровать манит… Мэг поймала себя на мысли, что ей вовсе не хочется никуда уезжать, остаться бы в этом доме навсегда! Пришлось прибегнуть к самовнушению: «Успокойся! Эти мысли оттого, что тебе нужно принять трудное решение. А здесь выгодно спрятаться на некоторое время с Дэниелом, поиграть в любовь, а потом, глядишь, все наладится».
С этой мыслью она быстрыми шагами отправилась на кухню, где Дэниел уже приготовил кофе.
Шоколадный торт оказался неописуемо хорош.
— Как ты думаешь, автор даст мне рецепт? — Мэг подобрала с тарелки последние кусочки лакомства, — с удовольствием еще бы съела, но этого нельзя себе позволять.
— А ты умеешь печь торт?! — изумился теперь Дэниел.
Мэг рассмеялась.
— Меня, вообще-то, учили кое-что готовить.
— Да я… вовсе не то имею в виду. — Он был заметно смущен.
— Знаю, знаю. Я вовсе и не обиделась. Просто торт очень вкусный — необычный.
— Так и передам.
— Дэниел, а ведь Бетти Сью не придет в восторг от твоего сообщения, что другая женщина наедине с тобой, в твоем доме, наслаждалась поздно ночью ее тортом. Улавливаешь?
Он так рассмеялся, что чуть не пролил кофе.
— Мэг… ох! Да Бетти замужем за Доналдом Херликаем, и у них четверо детей — две девочки и двое мальчиков-близнецов.
— О-о-о! — Теперь пришла очередь смутиться Мэг.
Я ревную! Не могу себе в этом признаться, но ревную его к этой Бетти Сью, хотя бы потому, что она живет неподалеку и может печь ему шоколадные торты. Но надо спасать ситуацию. И Мэг как ни в чем не бывало, предложила:
— Должно быть, яйца уж такие свежие…
Вместо ответа он рассмеялся и отрезал ей еще кусок.
— Ты, может быть, пойдешь спать в другую комнату? — осведомился Дэниел.
Мэг стояла в его спальне, задумчиво уставясь на кровать. С тортом и кофе они покончили, теперь предстояло решить вопрос о ночлеге.
— Нет.
— Ты уверена, Синеглазка?
— Нет.
— По крайней мере, откровенно…
Она повернулась к нему, посмотрела прямо в глаза.
— Я просто, как бы сказать… Это случилось так быстро…
— Понял. — Дэниел направился к двери. — Сейчас приготовлю постель в соседней комнате.
— Нет. Мне хочется, вообще-то… Не могли бы мы…
Он ждал так терпеливо, что сердце ее разрывалось.
— Мне бы хотелось… — еле слышно выдавила она из себя, — спать с тобой…
— …Но никакого секса, так? — закончил он за нее.
Она посмотрела на него неуверенным взглядом.
— Это что, так ужасно? Я, наверно, буду как… недоступная приманка для тебя?
— Правильно я понял — тебе хочется замедлить ход событий, но все равно быть рядом?
— Да, именно.
— Отлично, Синеглазка.
Присев на краешек кровати, она ждала, пока он искал для нее в шкафу ночную рубашку. Не нашел ничего подходящего и предложил ей свою пижаму.
— Пойду переоденусь в ванной. — И Мэг вышла.
Когда она вернулась, Дэниел уже лежал под одеялом; полумрак комнаты рассеивала лишь единственная неяркая настольная лампа на тумбе у кровати. Пижамная куртка Дэниела чуть-чуть не доходила ей до колен, и она чувствовала себя вполне комфортно. Дэниел человек слова. Если пообещал — ему можно доверять.
— Порядок! — светло и спокойно улыбнулась она, скользнула под одеяло, взбила подушку, легла на спину и, не в силах встретиться с ним глазами, уставилась в потолок.
Впрочем, Дэниел тут же выключил свет. На несколько минут воцарилось молчание. Потом Мэг прошептала нерешительно:
— А знаешь, я всегда представляла, как это все у нас будет…
— Что, Мэг?
— Ну, как я буду спать с тобой.
— Так ведь я тоже.
— Неужели правда?
— Все время, еще со школы.
— Да, Ковбой. Сколько времени мы с тобой упустили…
— Как-нибудь точно подсчитаю сколько. — Он улыбался в темноте, она это почувствовала. — Синеглазка, ты можешь подвинуться ближе, я не кусаюсь. И… ничего не буду предпринимать, обещаю.
— Хмм… — Она подумала немного. — А… что на тебе надето?