Лена потеряла дар речи. Необузданность во взгляде Эрика, сила в его руках заставила ее замолчать, в ней зародился страх, но и влечение.
Эрик вполне сознавал, что пугает ее, а потому отпустил.
— Поверьте мне, гораздо лучше будет, чтобы ненависть оборотней сосредоточилась на мне одном, а не на остальных шести миллиардах населения планеты. — Он быстро прошел мимо нее. — Я возьму вас с собой в Пливицы. Тогда я хотя бы смогу за вами присматривать, — сказал он, остановившись на пороге. — Напишите Анатолию ваши размеры одежды. Он подыщет вам что-нибудь подходящее.
Потирая левой рукой саднящую правую, Лена посмотрела ему вслед. Взгляд странных желтых глаз затронул ее душу, разжег чувства и заставил задуматься. Она чувствовала себя… неуверенно.
И положение не улучшилось, когда три часа спустя они сидели в самолете рейсом на Загреб.
Глава 15
Жан поверить не мог, что сделал это взаправду: добровольно пришел в то место, которое еще совсем недавно называл монашьим карцером.
Разумеется, для посещения монастыря Сен-Грегуар у него был повод: нужно выяснить, не рыщет ли Антуан все еще под его стенами. Это было важно. И тем не менее, Жан подозревал, что есть и другая причина, почему он вдруг перестал испытывать отвращение перед возможной встречей с аббатисой — в этом он сам еще не был готов себе признаться.
Он ждал во внутреннем дворе монастыря возле приземистого каменного строения, в котором давали ночлег паломникам и гостям. К нему примыкала маленькая сыроварня — судя по запаху, которым сильно тянуло из узких окошек. На первом этаже располагалась скромная мастерская сестер, где по необходимости ткали и кроили. Оттуда доносился лязг ножниц, шум веретен, вышедшие из дверей монахини выносили большие мотки ниток.
Несмотря на деловитость, царившую в стенах Сен-Грегуара, Жан ощущал покой этого места, и это ощущение передалось и ему. Его взгляд скользнул к впечатляющей монастырской церкви с крытым переходом к общинному дому. Вокруг нее сгрудились еще несколько построек.
— Мсье? — К нему незаметно подошла монахиня. — Мне разрешили провести вас к достопочтенной аббатисе.
Он последовал за ней мимо большого аптекарского огорода к скромному дому, который стоял на некотором отдалении от дортуара, где спали сестры. Переступив порог жилища, он оказался в рабочей комнате, и там монахиня велела ему подождать.
Полки из березы полнились книгами. Судя по надписям, здесь стояли конторские книги монастыря. Обозначения годов на корешках уходили более чем на четыре столетия назад. По-видимому, монахини потрудились скопировать старые записи, чтобы не оставлять пробелов в истории монастыря.
Жан обошел комнату, отмечая, что на голых стенах нет ни одного мирского украшения. Лишь большое распятие, картина с изображением святого Григория и статуя Девы Марии нарушали серую монотонность гранита.
В центре стола аббатисы располагался письменный прибор, под ним — аккуратно сложенные заметки: цифры расхода ниток и доходов от продажи сыров. Рядом был раскрыт перекидной календарь на подчеркнутой дате, 24 мая.
Последнее разбередило любопытство Шастеля.
«Посещение рынка… или нападение?»
Жан прислушался, не приближаются ли шаги. Стоит ли рисковать, роясь в чужих записях? Обогнув стол, он перелистнул страницы.
К немалому своему удивлению, он заметил, что помечены все дни, в которые случались нападения бестии. Были записаны даже названия мест, где произошли эти ужасные события. И последние нападения 1 июня тоже.
«Какой у нее в том интерес?»
Внезапно Жану вспомнилось, как они встретились впервые: в лесу Виварэ, незадолго до смерти луп-гару и появления второй бестии. А после аббатиса оказалась и в Мальзье…
«Неужели ей известно что-то об оборотне, на которого я охочусь?»
Жана пронзило ужасное подозрение. Подойдя к окну, он посмотрел на аптекарский огород. Будучи лесником, он хорошо разбирался в растениях, встречающихся в лесу, и сейчас пытался вспомнить, какие травы были тогда в корзине у аббатисы… С удивлением обнаружил их же на аккуратных грядах огорода. Но если они в изобилии имелись в монастыре Сен-Грегуар, зачем тогда Григория проделала дальний путь в ту чащу? И притом одна?
Тут бег его мыслей прервали. Дверь у него за спиной открылась. Резко обернувшись, Жан увидел на пороге Григорию. Ее лицо блестело от пота, на темной сутане проступили влажные пятна.