— Ну? Может, объяснишь?
— Разбежалась, летунчик! Алли вернется и расскажет.
— Алли?
— Эльф. — она уселась обратно на стул, мечтательно вздохнула. — Учусь я с ним. А ведь какой красавчик. — Еще одна жертва ушастых, а ведь по ней и не скажешь. Куда катится этот мир. Комплименты эльфы собирали с небрежностью, как древние жрецы собирали золотой дождь, льющийся с неба, может даже позевывая от скуки. — Скажешь, не нравится?
— Не люблю эльфов.
— Да кто их любит? — отмахнулась Феолески и подмигнула. — Но красавчик, согласись.
Я неопределенно дернула плечом. Тема красоты эльфов всегда меня мало занимала, точнее бесила. Кто они такие и что такого сделали, чтобы я тратила свое время, обсуждая их? Но похоже, пока не сознаюсь в своей тайной страсти, она не отцепится. Расспрашивая об эльфе, боевая магичка все время как-то странно на меня косилась, словно пыталась отследить малейшую реакцию на слова. Или может мне просто кажется… или она боится, что я окажусь одной из тех ненормальных, ночующих под комнатами ушастых и пускающих слезы восхищения на поднятый с пола выпавший волос из их перворожденной башки.
— Да ладно тебе. По эльфам все сохнут.
— Да кому он нужен?
— Всему женскому населению академии и части мужского. — похабно гоготнула она.
— Ну да, эльфам стоило бы ходить с совком, заметать осколки из разбитых сердец. Но по-моему эльфы некрасивы. Разрез глаз странный, морды узкие, угловатые. — Феолески искренне хохотала, и я неожиданно для себя стала высказывать наболевшее. — Волосы длиннее, чем у девчонок, одну пуговицу расстегивают с таким видом, будто всю одежду снимают. Себя считают гораздо красивее, чем других. Дай им волю, и с зеркалом бы целовались. Ну как в том анекдоте, почему у эльфов голос такой странный, так всю ночь с зеркалом целовались, язык распух. Это просто людская традиция считать их красивыми, на самом деле, если б не знали, что они эльфы, то считали бы их довольно страшными костлявыми…
— Слышал, Алли, что про тебя думают? — подло спросила она, повернувшись к двери, и противно хихикнула. Я замерла. Только чуть расслабилась, и со мной как всегда сработал неизменный, давно знакомый закон мировой задницы. Еще не смотря, я не сомневалась, кто там стоит.
— На слух, спасибо, не жалуюсь, Риалис.
Я повернула голову. Дверь похоже уже давно была открыта, а я и не услышала. Ну да, это он. Алдан, носящий гордое имя соседской собаки, лохматого такого сторожевого пса неопределенной породы. Пожалуй, своим именем он у меня даже вызывал некоторую ностальгию и тоску по дому. Как выйдет бывало сосед вечером, да как заорет, — Алдан, домой, сучий пес! У нашего дома были еще целые заросли айвелл, таких мелких кустов с лиловыми цветами, где пес обожал рыться, что-то вечно вынюхивать и раскапывать. Сквозь ставни на закате всегда заглядывали лучи, оставляя косые полоски на противоположных стенах, и пахло разогретой на солнце за день древесиной. В такое время никуда не хочется торопиться, хочется свернуться в клубок и дрыхнуть как кошка в этом тепле, и нет лучше места, чем… уже теперь точно нет. Да, жаль, дом мы продали. И теперь кто-то другой дрыхнет на моем любимом крыльце.
Краснеть, возмущаться, брызгать слюной эльф не собирался, не мелочный он и не истеричный, хотя, если ему лет пятьдесят или хотя бы сорок, то он таким быть и не может. С чего ему реагировать на слова какой-то глупой человечки, которую он за грязь считает, чтобы его оскорбить, наверное, и трактат ругательств написать мало. А вот плюнуть на его любимый цветок, его белоснежный платочек испачкать, книжку любимую, вот тогда да, он оскорбится. Поэтому извиняться я не стала. К тому же, зачем извиняться за свое личное мнение, я же не именно его оскорбляла, а, если подумать, вообще всю эльфийскую расу. Н-да… неловко вышло. Феолески наслаждалась общей неловкостью, как кот, нанюхавшийся валерьянки. Я вздохнула и потерла переносицу. Потом наконец заметила за спиной эльфа Ильдара и ухватилась за шанс сменить тему.
— Привет, Иль. Давно стоишь?
— Давно. — ответил почему-то снова эльф. — Приятно слышать отличное от обычного мнение, но не думаю, что ты ему следуешь на самом деле. Риалис, я так и думал, что вы подружитесь. Тайнери, ты, как я понимаю, с нами.
Это даже был не вопрос, а скорее задумчивое замечание вслух. Пожалуй, с самого начала я знала, что соглашусь. И они знали. Да все знали, что деваться мне некуда.
— И сколько нас? — спросила я.
— Четверо. Считать не умеешь?! — гаркнула Феолески. Я поймала себя на том, что уже почти привыкла к тому, что она не умеет говорить тихо.
— Считая меня? — кивок. — Считая меня??!
Поня-ятно. Мировая задница продолжает свое торжественное шествие. Всего четверо, чтобы попытаться поработить демона? Робкий некромант, драконолог, который вообще при заклинаниях почти бесполезен, и два боевых мага, которые ни шхэна не понимают в любых ритуалах. Ладно, четверо идиотов, готовых рискнуть, нашлось. Но остался один важный вопрос. Кто демона-то вызывать будет? И как.
— Тебе мало, летунчик? — дружелюбно подтолкнула меня в бок Риалис, и чуть не сбила с кровати, удар у нее мужской и хорошо поставленный. Великие боги, подумала я, — я не знаю, но может знаете вы, какого шхэна меня вечно несет в такие странные компании.
— Вначале говорите, зачем вам нужен демон. Потом получите кровь.
— Да, Алли нас предупредил. Подозрительная ты, людям надо доверять больше, как я. — хохотнула магичка. — Я ж ничего не скрываю. Ну мне, во-первых, — она начала загибать пальцы. — Нужно господство над миром. Во-вторых, все меня бояться будут, я буду ходить и рассказывать, как я демона вызвала. Авторитет повышать!
Утешало только одно. Феолески была умнее, чем выглядела.
— Мой дракон умирает. — сказала я, чтобы продолжить светскую беседу. — А тебе зачем, Иль?
Он разлепил бледные губы. — Мой отец умирает. Нужно.
Повисла тишина. Я посмотрела на некроманта. Честно говоря, я даже не знала, что у него есть отец. Конечно, у всех есть, я просто ничего не знала о нем самом и его семье и даже не представляла, какая она у него. Ильдар никогда о ней не упоминал. Хотелось спросить, но не решилась тревожить чужое горе. Кто говорит, что слова боль не причиняют. Все причиняет.
Феолески заткнулась. Потом медленно сказала. — А я вот от несчастной любви страдаю. Я. - невесело усмехнулась. — Вот никогда не посягала, так это на чужую собственность. Даже не потому что мне жаль бедных девушек, а потому что ненавижу слизняков способных предать кого-то за спиной. А вот в этот раз… Убивать не буду, пусть помучается.
— Кто помучается?
— Уши прочисть, я непонятно объясняю? ОН помучается.
— Феолески, а почему ты ему сама не врежешь? — спросила я.
— Вот веришь, не могу. — она помрачнела. — Вот совсем. Долгая история. А ты, Алли, не добавишь пару слов?
— У меня тоже дела, касающиеся моей семьи, и хватит об этом. — высказался задумчиво наблюдавший за нами эльф.
— Ну вот и славненько! Вот мы все и поболтали!
И эти придурки будут демона вызывать? Да ничего не выйдет, чего я вообще мучилась, это просто чья-то гребаная шутка.
Эльф потянулся, совсем по-человечески скрипнув суставами. Геронтофилия должна быть признана смертным грехом, подумала я, впрочем, не отводя глаз. Было в этом что-то порочно-невинное смотреть, как он всего лишь сел поудобнее на жесткой скрипящей кровати. Эльфийскому песику билеты бы на такие представления продавать. Озолотился бы. У Феолески было странное лицо, когда она смотрела на него. Даже не представляю, о чем можно думать, чтобы так смотреть. Не страсть, не восхищение. Что-то по интенсивности схожее с почти ненавистью.
— Так какой план?
— Ути-пути, какие мы тут торопливые. Вот побежали демона вызывать! Шагом-маарш! Быстро!
— Когда мой дракон выздоровеет, он тебя сожрет, — зловеще, с наслаждением пообещала я.
Указывал всем, как я и думала, Алдан, кому ж как не ушастому перворожденному быть главным. Впрочем, организаторами эльфы и вправду являются превосходными. Этого не отнимешь, то ли по старой, доставшейся от предков памяти, то ли по выработавшейся привычке, в присутствии эльфа люди всегда признают его главенство. Хотя, как оказалось, вызов демона задумал не ушастик, а Феолески, на курс младше, чем он, но часто пересекающаяся с ним на тренировках. Она горела жаждой мести, месть не отпускала ее ни в мыслях, ни в снах. Ее подло, нагло, мерзко оскорбили, и Риалис не собиралась подонку это так просто спускать, и день за днем методично, уперто раздумывала над возможностями. А потом натолкнулась на эту. Демон. Несмотря на то, что книги по демонологии выдаются на руки только магам, имеющим специальное разрешение или хотя бы закончившим академию, достать их все-таки было можно. Нужные таблицы, формулы расчетов, схемы Феолески с трудом, но достала через одного старого приятеля своего брата. Он был ей все равно что старший родственник, знал чуть ли не с пеленок и не смог отказать. Без всяких сомнений и отговоров просто отдал ей кипу бумаг и, чуть ли не посмеиваясь, ушел, пообещав никому не раскрывать ее маленькую тайну. Позже, разбирая записи, Феолески поняла, отчего тот так скалился и не ожидал ничего плохого.