Поднеся его к лицу, я закрываю глаза от яркой подсветки.
— Алло? — сквозь зевоту спрашиваю я.
Мне никто не отвечает, я отвожу телефон от лица и, прищурившись, смотрю на экран. Там написано МОЙ, и я закатываю глаза от того, что Раят сохранил свой номер, пока я отсутствовала.
— Раят, что ты делаешь? — говорю я, снова ложась. — Иди ко мне в постель.
Должно быть, уже поздно или раннее утро. Мы легли спать только после часа ночи, и я все еще чувствую на языке привкус алкоголя.
— Хочешь быть моей хорошей девочкой? — спрашивает он таким сексуальным, глубоким голосом, от которого пульсирует моя киска.
Закрыв глаза, я, почти постанывая, вытягиваю ноги на его сторону кровати. От чего-то в этих словах у меня слабеют колени. Слава Богу, я лежу.
— Всегда.
— Ты знаешь, что такое хорошая девочка, верно? — продолжает он.
— Почему бы тебе мне не напомнить?
— Хорошо.
Я слышу, как он ухмыляется, подыгрывая мне.
— Это когда я могу делать с тобой все, что захочу, а ты это принимаешь.
— Принимаю, да? — я переворачиваюсь на спину и смотрю в темноту, свободной рукой накручивая на пальцы несколько прядей волос.
— Настроен сделать мне больно? — шучу я.
— Да.
От одного этого слова у меня по спине пробегает холодок, соски твердеют, а ноги сами собой раздвигаются. Сделав глубокий вдох, я говорю:
— Громко сказано для человека, которого здесь даже нет.
Раят тихо смеется.
— О, я здесь, Блейк.
— Где?..
— Но, — прерывает меня он. — Прежде чем мы начнем, скажи мне.
Что ему сказать? Моя голова все еще немного заторможена, а губы все еще как бы онемели. Сегодня я довольно много выпила, и мне даже не удалось отоспаться. Свободной рукой я откидываю с лица волосы.
— Что именно? — прямо спрашиваю я.
— Чтобы поступал с тобой по-своему, — прямо отвечает он.
Да, пожалуйста.
— Поступай со мной по-своему, — без колебаний говорю я, зная, что он собирается меня трахнуть.
И внезапно я уже не чувствую себя такой усталой. Конечно, он не конкретен. Раят хочет держать меня в неведении, как тогда, когда он меня похитил, воплотив мою фантазию о принудительном сексе.
— Вставай, Блейк. И тащи сюда свою задницу. Сейчас же, — уже без прежней игривости приказывает он, а затем вешает трубку.
Бросив телефон на кровать, я вскакиваю на дрожащие ноги и мчусь в ванную. Я быстро чищу зубы и полощу рот, пытаясь избавиться от привкуса рома и колы. Затем надеваю одну из его футболок и трусы, не желая спускаться туда голой. Очевидно, что мы одни, но я предпочитаю хоть что-то на себя набросить, а не ходить по клубу в чем мать родила. К тому же, я даже не знаю, куда идти. Мне придется его найти.
Открыв дверь квартиры, я тихо ее захлопываю, чтобы не защелкнулся замок, потому что у Раята есть ключ, а у меня нет. Я прохожу по единственному коридору до лифта в конце, и он тут же передо мной открывается. Нажав на нижний этаж, я молча жду, пока разъедутся двери.
Я тереблю ладоням футболку. Они становятся потными. Я нервничаю, потому что никогда не знаешь, чего захочет Раят. Особенно здесь. Например, может, он собирается трахнуть меня на танцполе? Перегнув через барную стойку? А может, на сцене, где выступают группы для специальных мероприятий?
Лифт останавливается, и двери открываются. Начинает играть песня «Oh Lord» группы In This Moment. Вслушиваясь в слова, зная, что я собираюсь дать моему Лорду все, что он захочет, текст становится еще более сексуальным. Что-то подсказывает мне, что Раят выбрал эту песню как предупреждение. Мигающие неоновые огни горят так, будто клуб открыт, но это совсем другое дело — быть здесь, когда никого нет.
Ступив на танцпол, я оглядываю пустой бар и стоящие вокруг столов стулья.
— Раят? — кричу я сквозь музыку.
Тут громче, чем обычно, по крайней мере, мне так кажется. Может, это начало похмелья.
Скользнув рукой по футболке, я понимаю, что оставила свой мобильный телефон в кровати наверху.
— Ну, черт, — шиплю я.
Подняв голову, я откидываю на плечо волосы, и у меня учащается пульс от того, что я вижу в угловой кабинке.
Там темнее, туда почти не попадает свет, но я все равно могу различить сидящую там фигуру. Она одета в черный плащ, и мои бедра напрягаются, когда я вижу на лице белый отблеск — маска.
Он, блядь, хочет поиграть!
От этой мысли мне в уши ударяет кровь. Песня останавливается и переходит на «All The Time» Джеремиха и Лил Уэйна, и я вижу, как Раят медленно выходит из кабинки, а затем ступает на танцпол.