— Я хочу, чтобы этих мужчин исключили из списка посетителей комнаты моей жены. Они больше не допускаются.
— Раят, — рычит ее отец. — Ты не можешь не пускать меня к ней.
— Смотри, — затем я разворачиваюсь и иду обратно в ее комнату.
Войдя, я застаю ее лежащей на боку в позе эмбриона. Она лежит спиной ко мне и плачет. Я выключаю основной свет и подхожу к ее кровати. Затем забираюсь к ней, Блейк разворачивается, прижимается ко мне и плачет еще сильнее.
— Шшш, — я пытаюсь успокоить Блейк, поглаживая по спине. Я знаю, что, если она будет слишком сильно плакать, у нее снова разболится голова.
БЛЕЙКЛИ
Входя в коттедж, чувствуешь себя… по-другому. С потолка свисают черные шторы, закрывающие все панорамные окна с видом на лес. Это делает помещение более мрачным. Напоминает мне «Блэкаут».
— Когда ты их повесил? — спрашиваю я.
Раят ставит на журнальный столик сумку, которую Сара принесла для меня в больницу.
— Я попросил это сделать Ганнера и Прикетта, пока мы были в клубе.
— Зачем?
— Потому что я подумал, что где-то здесь может ошиваться Мэтт, и не хотел, чтобы он видел, что происходит в доме.
Я киваю в знак понимания.
Вздохнув, Раят подходит ко мне и целует меня в голову.
— Шторы не будут здесь вечно, — обещает он, как будто может знать, что я их ненавижу.
Раят уходит на кухню, а я направляюсь в ванную комнату, чтобы принять горячую ванну. Я истощена морально и физически. Раздеваясь, я снимаю рубашку, затем стягиваю с ног шорты вместе с нижним бельем. Я поворачиваюсь и встаю перед зеркалом. Я не смотрела на себя с тех пор, как Мэтт вмял меня лицом в руль. Я не хотела видеть то, что уже знала — он меня изуродовал.
Это было его целью. Сделать меня отталкивающей для Раята. Мэтт хочет, чтобы Раят меня бросил. Мэтту не нужна я. Нет. Он не смог победить Раята, так что теперь ему надо настроить его против меня. Это единственное, на чем он может сыграть.
Раят входит в ванную, и я опускаю голову, не в силах встретиться с его глазами в отражении зеркала.
— Эй.
Я чувствую на своей шее кончики его пальцев, одной рукой он убирает с моего лица волосы, а другой разворачивает меня к себе. — Блейк, посмотри на меня.
Чувствуя себя побежденной, я поднимаю голову.
— Тебе больно? — обеспокоенно спрашивает Раят, как только видит, что я едва сдерживаю слезы.
— Нет, — шепчу я.
Он одаривает меня извиняющейся улыбкой.
— Прости меня за отца.
Я от него отворачиваюсь, смотрю на белый потолок и не даю пролиться своим слезам. Они так близко.
— Блейк, — не отстает Раят. — Поговори со мной.
Сглотнув комок в горле, я сдаюсь.
— Он хочет, чтобы ты меня выкинул, — шепчу я.
— Что значит «выкинул»? — морщится Раят, задавая этот вопрос. — О ком ты говоришь?
— О Мэтте. Он хочет, чтобы я стала уродливой, и ты меня бросил.
— Блейк… — тяжело вздыхает Раят. — Ты так думаешь?
— Я это знаю.
Подойдя ко мне, он зарывается пальцами в мои волосы и поворачивает к себе.
— Я люблю тебя, — говорит он, от чего я шмыгая носом. — Ты единственная женщина, которой я когда-либо говорил это. И так будет до самой моей смерти. Твое лицо заживет, шрамы исчезнут, но моя любовь к тебе не изменится. Поэтому, что бы он тебе ни сказал, что бы ты ни почувствовала, пусть это тебя не задевает. Именно этого он и хочет. Понимаешь?
Его слова делают то, чего я пыталась избежать, и слезы проливаются мне на ресницы, только уже по другой причине. Та ночь до сих пор как в тумане. Я знаю, что это был Мэтт, но я не помню ни одного нашего разговора, если он вообще был. Я просто знаю, что таков его план. Он хочет, чтобы я была подальше от Раята, и знает, что я никогда его не оставлю.
Наклонившись, Раят нежно целует меня в губы, и я знаю, что он чувствует вкус моих слез. Когда он отстраняется, я хватаю его за рубашку, не давая уйти слишком далеко.
— Ты примешь со мной ванну?
— Конечно.
— У тебя есть ко мне вопросы? — спрашивает Раят, сидя напротив меня в огромной джакузи. Я наполнила ее миллионом пузырьков. Он берет мою ногу и, положив себе на бедро, начинает ее растирать.
— О чем?
— О той ночи, когда у нас с Мэттом было задание.
— Ты сказал, что не выдашь его.
Я не уверена, что хочу знать. Я даже не знала о существовании ЛиЭнн, а теперь должна просто слушать, как мой бывший ее убил? Даже это для меня слишком хреново.