Следующим ударом стала новость о том, что он не единственный. Он проигрывал девушке, пропуская уже второй удар. Она отказала в стремлении стать главным. Ярость росла, зажигая глифы. Миат едва сдерживал магию, желая выпустить огонь. Но глупые инстинкты вопили о том, что он должен заботиться о ней. Миат сдержал рык и пошел за своей связанной.
Пытаясь успокоиться, сделал пару упражнений на концентрацию. Девушка шла вперед, практически не оглядываясь. Миат смотрел на нее, не понимая, откуда она свалилась такая. Его настораживала непохожесть на местных женщин и незнание языка. Язык был один на весь мир, с множеством различий в зависимости от местности, где проживали те или иные расы. Но она его не знала!
Странно. Взгляд сам скользнул по идущей впереди девушке. Одежда тоже отличалась. Простая рубашка и штаны серого цвета сидели по фигуре. Но глаз цеплялся за странные карманы на бедрах. Да и рубашка была неместная, с завязками на груди. Не к месту вспомнилось, как она дернула за них, падая перед ним на колени. Он так обалдел, что пропустил, когда она добралась до его члена. Он и не думал, что женщина может делать так!
Она облизала его так, словно он изысканное лакомство! До сих пор дыхание перехватывает. Он сомневался, что за годы его скитаний вдали от поселений женщины стали делать такое. Миат понимал, что ему рядом с ней опасаться нечего, но. Но настороженность от ее поведения не уходила. Ему нужно отвести ее к другим мужьям и постараться не попадаться ей на глаза. Закончит свои дела и быстренько избавится от связанной.
Они шли и шли, не останавливаясь. Кэт хотелось пить, но просить она не хотела. Демон зыркал на нее из под рыжих бровей, когда она оглядывалась. Его неприязнь чувствовалась кожей. Да и красноречивый взгляд впивался в спину. Он словно ждал момента, когда она даст слабину. Кэт сжимала зубы и топала дальше. Не будет же она с ним долго! Малодушно хотелось вернуться в туман. Но чертова ответственность принуждала остаться. Сама виновата, пошла на поводу у чертовой энергии, сейчас спящей внутри. Через пару часов Миат пробурчал что-то непонятное и протянул ей фляжку с водой. Выглядел он так, что хотелось гордо отказаться. Ах, если бы она знала, сколько времени пробудет с ним! Могла бы, отказалась! Но пришлось сжать зубы и попить. Мотнула головой в знак благодарности, проигнорировала высокомерный взгляд и отвернулась. Пошла вперед, не оглядываясь на него. Понадобится, окликнет. Если бы не щебечущий лес, было бы совсем тошно. А так, Кэт рассматривала все подряд. Лес был прекрасен. Деревья дружно тянулись вверх, борясь за господство. Некоторые деревья, с листьями, отдаленно похожими на кленовые, причудливо переплетались между собой. Как любовник с любовницей, обвивали друг друга стволами. Врастали в партнера веточками. Выходило красиво. Встречались дубы. Огромные стволы поражали взгляд, крона оттесняла другие деревья, создавая навес из веток и листьев. Кто-то пошевелился в ветвях, но Кэт не успела рассмотреть. Шагала быстро, не хотелось слушать ворчание демона.
Кто бы знал, как ей хотелось остановиться и разобраться во всем этом дерьме! Сожаление от сделанного жгло раскаленным прутом. Интуиция подсказывала, что рыжий демон не вписывался в общую картину. Что она такого сделала, что этот Некто из тумана отправил ее к новому мужу? Перебирая в памяти все события, Кэт отбрасывала все то, что казалось нормальным. Единственное, что приходило на ум, так это ситуация с Сайше. Он вошел в семью по её желанию. Хотя, оно было обоюдным. Перед глазами пролетели «вкусные» картинки первой встречи. Она даже споткнулась, чуть не полетев на землю. Пришлось срочно вернуть внимание лесу. Он не терпит конкуренции.
Миат дышал в спину, молчаливой и недовольной глыбой шагая сзади. В какой-то мере, она была благодарна ему за то, что он не бросает одну. Не убегает, а находится рядом. Хотя, если брать во внимание местные взгляды, она не уверена, что с таким характером его звали хотя бы в одну семью. Или, либо звали, но он гордо и независимо отказывался. Кэт предполагает, что и ей бы он отказал, если смог. И сейчас бесится от того, что она забрала у него право выбора. Они сейчас замерли перед чертой, за которой либо все хорошо, либо война.