— Р-Ривер?
Он побрёл к Рафаэлю, который сидел, ошеломлённый, в осколках вазы. От Ривера исходила сила, такая же мощная, как солнце. Взмахом пальца, он поднял Рафаэля над землёй.
— Я мог передать тебе Сатане. — Ривер расправил крылья, и Харвестер от изумления открыла рот. Золотые. Они были… золотые. Никогда прежде ей не приходилось видеть такие крылья, но Харвестер, как и другие, знала ангельскую историю.
Только Радианты обладали золотыми крыльями.
Перед глазами появились тёмные пятна, и она покачнулась. В мгновение ока Ривер её поймал, подхватил на руки и крепко прижал к себе. И всё это время он не отводил глаз от Рафаэля.
— Как видно, — сказал он Рафаэлю, — я тебя не предал.
Рафаэль сглотнул, и это звук отразился эхом, как будто они были в каньоне.
— Я не уничтожил тебя. Мог, но не сделал этого.
— Вообще-то, — протянул Ривер, — ты и не мог. Но это неважно. Важно то, что я могу тебя уничтожить. Будет умно тебе держать это в голове. — Ривер очень осторожно опустил Харвестер и осмотрел её одежду. Вернее, её отсутствие. — Ты для него надела нижнее бельё, которое подарил тебе я.
Она пожала плечами.
— Это был тонкий протест.
Губы Ривера дёрнулись в улыбке.
— Ты никогда в своей жизни не протестовала.
— Да, но… — Харвестер, изумлённо распахнув глаза, замолчала. — К тебе вернулась память.
— Да. Не уверен, что это к лучшему, но теперь у меня есть отправная точка для возмещения причинённого вреда. Особенно, тебе.
Ривер махнул рукой, и внезапно Харвестер оказалась в чёрном обтягивающем платье и кожаных сапогах до колен.
Чувственный ветерок поднял её юбку, скользнул между бёдер и, ух-ты, а шалун Ривер, оказывается, снабдил её трусиками с прорезью.
— Так-то лучше, — произнёс Ривер. Он повернулся к Рафаэлю. — В отличие от тебя, я тебе ни черта не должен. Но я буду лучшим ангелом и прощу тебя за мучения. А ещё я любезно предупрежу тебя. — Рафаэль упал на землю нескладной кучей. — Ещё раз прикоснёшься к Харвестер, и я тебя кастрирую. Она моя. Она не может разорвать с тобой сделку, но это могу сделать я.
Сердце Харвестер затрепетало. Ривер сказал, что за неё кастрирует архангела. Как же это мило? Энриетом он таскал ей цветы и медовые кексы. О, да, ей нравилось предложение Ривера.
Рафаэль встал на колени и опустил голову.
— Она твоя.
— Да, — грубо подтвердил Ривер, обняв Харвестер за талию и притянув к себе. — Она моя.
Ривер переместил Харвестер из оскорбительно роскошного особняка Рафаэля в дом Лимос, прямо в гостиную.
У них не было много свободного времени, и Ривер не собирался тратить его впустую.
У Харвестер был миллион вопросов, но они могли подождать. Когда они здесь со всем закончат, он ей всё объяснит.
А затем Ривер целый месяц будет заниматься с Харвестер любовью.
Из кухни появился Эрик, с тарелкой сэндвичей в одной руке и пультом от телевизора — в другой.
— Иисус Христос! — Он едва из кожи не выпрыгнул, увидев в гостиной Ривера и Харвестер.
Сэндвичи взметнулись в воздух, но супер силой мысли Ривер их поймал и уложил на тарелку на кофейном столике.
Способности Радианта были довольно круты.
Эрик явно не был впечатлён. Он обошёл парочку, прижимая руку к груди.
— Какого чёрта? Хотели, чтобы у меня случился сердечный приступ?
— Я бы тебя спас, — ответил Ривер. Ага, способности очень круты.
— Я всегда говорил, что ангелы — засранцы, — пробормотал Эрик.
В комнату влетела Лимос, в самурайских доспехах и с катаной в руке. Увидев Ривера и Харвестер, она улыбнулась и отложила меч в сторону.
— Я это знала! — произнесла она. — Арес и Тан талдычили, что папа ведёт себя странно и собирается сделать что-то сумасшедшее. Но я знала, что ты нас не покинешь. Ресеф тоже так сказал.
Папа. Слово растопило его изнутри. О, он знал, она не правильно пересказала историю. Арес и Тан назвали бы его Ривером. Но Лимос говорила так, и брать слова назад не собиралась.
И это круче способностей Радианта.
— Я никогда не хотел вас покидать, — произнёс он. Он указал на Харвестер. — У Харвестер для вас кое-что есть.
Лимос любила подарки, и за печалью в глазах вспыхнула искорка.
— И что же это?
Харвестер протянула руку.
Иди ко мне.
Тысячи лет недоверия тяжело осели в пространстве между ними, и Лимос нерешительно замерла. Ривер её за это не винил, и когда она метнула на него вопросительный взгляд, он кивнул, надеясь, что это станет первым шагом к свежему началу.