— Против? Да он вцепится руками и ногами. Но зачем…?
— Тогда решено, — быстро произнес Вэнс. — Это моя ставка. А два доллара из этой суммы на каждую позицию принадлежат мисс Бигон.
— Отлично, — сказал Гарден, записывая в книжку.
Я заметил, что во время короткого разговора Вэнса с сиделкой относительно Лазурной Звезды Свифт мрачно смотрел на него через полузакрытые веки. Сиделка бросила быстрый взгляд на Свифта и потом ответила:
— Вы очень добры, мистер Вэнс, — потом она добавила: — Я не буду притворяться, будто я не знаю, кто вы. Даже если бы мистер Гарден не назвал вас по имени! — она посмотрела на Вэнса со спокойным восхищением, повернулась и вышла в коридор.
— О Боже мой! — воскликнула Зелия Грэм. — Рождение романа! Два сердца бьются за одну лошадь. Как удивительно!
— Выбирайте свою лошадь и говорите, сколько ставите, — строго остановил ее Гарден.
— Ну что же, — ответила девушка. — Я возьму Флирт, скажем, на двести. Мое весеннее платье полетит в трубу. Ну что же, я могу потерять и свой спортивный костюм! Запишите меня на него также в двойном — двести. А теперь дайте мне еще этого целебного напитка, — и она направилась к бару.
— А вы, Мэдж? — спросил Гарден.
— Я ставлю на Сулему. Пятьдесят во всех трех случаях.
— Больше никто? — спросил Гарден. — Я возлагаю свои надежды на Любителя Риска — сто, двести и триста. Ну, а вы, Вуди?
Свифт сидел, изучая лист.
— Не беспокойтесь обо мне, — сказал он, — я не пропущу розыгрыша. Сейчас только четыре часа.
Гарден нахмурился, но взял телефонную трубку и передал букмекеру все ставки, записанные в его книгу. Свифт встал и прошел к шкапу с бутылками. Он налил себе стакан виски и выпил его залпом. Потом он медленно прошел к столу, где сидел его кузен.
— Теперь я скажу вам свою ставку, Флойд, — хриплым голосом начал он. — Я ставлю десять тысяч долларов на Хладнокровие в ординаре.
Глаза Гардена испуганно расширились.
— Я этого и боялся, Вуди, — сказал он. — На вашем месте…
— Я не спрашиваю совета, — перебил его Свифт. — Я прошу вас передать эту ставку.
Гарден не отводил глаз от лица кузена.
— Я думаю, что вы шалый дурак, — сказал он.
— Ваше мнение меня нисколько не интересует, — ответил Свифт. — Я прошу вас передать эту ставку. Если вы этого не сделаете, я займусь этим сам.
— Вам же хуже, — сказал Гарден и взялся за телефон.
Свифт прошел к бару и налил себе еще большую рюмку коньяку.
— Алло, Ханникс, — говорил Гарден. — Вот еще одна ставка. Держитесь за стул, или вы потеряете равновесие. Я ставлю десять больших на Хладнокровие в ординаре. Да да, десять тысяч. Можете вы это передать? Ладно. — Он повесил трубку и вернулся к своему месту, тогда как Свифт направлялся к выходу.
— А теперь, я полагаю, — иронически заметил Гарден, — вы отправляетесь к себе, чтобы быть наедине, когда придут вести?
— Если это не разобьет ваше сердце, то да, — ответил Свифт, — и я сочту особой любезностью, если меня не будут беспокоить, — он медленно повернулся и вышел.
Гарден быстро встал и крикнул:
— Погодите минутку, Вуди, я хочу сказать вам слово, — и он вышел следом за ним.
Я видел как Гарден схватил рукой плечи Свифта, и они оба скрылись за поворотом коридора.
Гарден отсутствовал минут пять. В его отсутствие говорилось очень мало. Казалось, всех охватило беспокойство. Было ощущение нависшей катастрофы. Мы все знали, что Свифт не мог себе позволить такую экстравагантную игру. Он, по-видимому, поставил все, что имел. И мы знали, или подозревали, что от этой ставки зависит нечто серьезное. Не чувствовалось веселья. Легкомысленная атмосфера рассеялась.
Когда Гарден вернулся в комнату, лицо его было несколько бледным.
— Я старался убедить его, — заметил он Вэнсу. — Но это бесполезно. Он не стал слушать. Только сердился. Бедняга! Если Хладнокровие не выиграет, ему крышка. Не знаю, правильно ли я сделал, что передал эту ставку, но, в конце концов, он совершеннолетний.
— Да, конечно, — сказал Вэнс. — Мне кажется, у вас не было выбора.
Зазвонил звонок. Через несколько мгновений в дверях появился Снид.
— Простите, сэр, — сказал он Гардену, — мисс Грэм зовут к другому телефону.
— Кто это на земле, на воде или под землей может меня вызывать?! — воскликнула Зелия. Потом, добавила: — О, я знаю. Я буду говорить из кабинета, — и она вышла из комнаты.
Гарден мало обратил внимания на этот вызов. Он весь превратился в ожидание, то и дело хватаясь за трубку.
— Вот, скачка в Ривермонте начинается. Молитесь, дети. Слушайте, Зелия, — крикнул он громко. — Передайте увлекательному джентльмену на другом конце телефона, чтобы он вызвал вас попозже.
Ответа не было, хотя кабинет был в нескольких шагах. Вэнс встал и, пройдя через комнату, заглянул в коридор.
— Я хотел известить даму, — пробормотал он, — но дверь в кабинет закрыта.
— Она сама знает, какой теперь час, — заметил Гарден, поворачивая выключатель около громкоговорителя. Из аппарата раздался хорошо знакомый голос спикера Мак Эльроя.
«…И Хладнокровие брыкается. Они столкнулись с Головным. Теперь они тронулись. Хиджинс несется впереди, Лазурная Звезда за ним. Молния тотчас же следом. Остальные в куче. Я не могу отличить одну от другой. Погодите секунду. Вот они несутся мимо нас. Хиджинс впереди на два корпуса. За ним Поезд. Да, а вот Сулема, немножко отстала. Сулему нагоняет Любитель Риска. Вот они кончают первый круг. Хиджинс все еще впереди на полкорпуса, Поезд на полтора корпуса впереди Флирта, который идет третьим. Лазурная Звезда на один корпус позади Флирта. Хладнокровие сильно отстал, но нагоняет. Прямо за ним Гранд-Скор, делающий отчаянное усилие, чтобы выбиться вперед»…
В эту минуту Зелия Грэм появилась в дверях и стояла, глядя на радио и засунув руки в карманы своего жакета. Она слегка покачивалась взад и вперед, увлеченная описанием скачек.
«Они огибают далекий конец. Хладнокровие улучшил свое положение и бежит своим знаменитым шагом. Хиджинс отстал. Флирт идет первым, на голову впереди Поезда. Третьим на корпус — Лазурная Звезда… Вот они на длинном пробеге. Лазурная Звезда вышла вперед на целый корпус. Поезд прилагает большие усилия и остается на втором месте, Флирт прямо за ним. Хиджинс отстал и, по-видимому, уже не представляется серьезным конкурентом. Хладнокровие быстро нагоняет и уже на шестом месте. У него осталось уже немного времени, но он славно бежит и может еще выдвинуться. Гранд Скор отстает. Сулема впереди обоих, но не перегоняет. Остальные, я думаю, уже выбыли из состязания. Вот они подходят к финишу. Больших перемен нет. Еще секунда вот… выиграла Лазурная Звезда на два корпуса. Следующий Флирт, на корпус за ним Поезд, Верхняя Полка — четвертый. Погодите минуту. Да. Вот результаты: Лазурная Звезда выиграла Большой Ривермонтский приз».
Хаммль откинулся на стуле и закрыл радио.
— Ну, — сказал он, — я хоть отчасти был прав.
— Не такая уже азартная скачка, — сказала мисс Грэм. — Я, кажется, ни выиграла, ни проиграла. Во всяком случае, мне не придется ехать в колонию нудистов этой весной. Теперь я пойду и закончу свой телефонный разговор.
Она вышла. Гардену казалось не по себе. Он приготовил коктейль.
— Хладнокровие ничего не выиграл, — заметил он, — но результаты еще не официальны. Не слишком приходите в восторг, не слишком отчаивайтесь. Помните недавние скачки в Саратоге, когда все три выигравших лошади были дисквалифицированы?
В эту минуту в комнату вошла миссис Гарден с двумя маленькими пакетами в руках.
— Не говорите мне, что я опоздала, — воскликнула она. — Ужасное движение! Я три четверти часа ехала сюда от угла Пятидесятой улицы и Пятой Авеню. Что? Большая скачка кончилась?
— Кончилась, но официального результата нет, — сообщил Гарден.