— С вами все в порядке, мистер Фенвилл?
Он не спал и услышал ее шаги еще на подходе. Надев халат, он открыл дверь — и, к большой для себя неожиданности, обнаружил, что за хозяйкиной спиной, в коридоре, стоит Энн. Увидев его, она улыбнулась.
— Мисс Террингтон рассказала мне длинную историю о том, что вы вчера вечером себя плохо чувствовали, — сказала хозяйка. — Но сейчас, сдается мне, с вами все в порядке.
— Конечно, в порядке. Энн, заходи. Я все тебе объясню.
— Никаких посетителей в спальне! — запротестовала хозяйка. — Вам отлично известны правила постоя, молодой человек.
— Тогда увидимся позже? — понимающе уточнила Энн.
Фенвилл кивнул.
Но он понятия не имел, как ей все объяснить, так что пришлось просто пропустить занятия в Школе архитектуры. Он понятия не имел, увидит ли еще раз ту, другую девушку, но чувствовал себя неспособным противостоять обаянию столь хорошо расположенной к нему Энн. Ощущение безнадежной потери пронзило его нервы и холодной хваткой сдавило сердце. В таком состоянии даже самые простые движения требовали осознанных усилий. Но время от времени образ девушки и туманные воспоминания о ее голосе, запахе и звуке шагов по площади сменялись куда более отчетливым образом мужчины, повстречавшегося ему на улице, — в странном костюме, с загадочной походкой и звериной злобой на лице.
По правилам общежития Фенвилл должен был покинуть его до десяти часов, а идти ему было некуда. Он сказал хозяйке, что ему все-таки нехорошо; и она, кажется, поверила — вид у него был невротический, бледный. Для него неохотно сделали исключение.
— Но я вызову вам врача, — добавила хозяйка строго.
— Право, я не так уж и болен.
— Тогда вам нельзя здесь оставаться.
— Мне дурно, но… врач не нужен.
— Я пошлю за доктором Бермудой. Он хороший специалист.
— Мне не нужен врач, говорю же!
Но к тому времени, как появился доктор Бермуда, Фенвилл уже не был в этом сильно уверен — до того невыносимо-затруднительным сделалось его положение. Бермуда оказался неопрятным, но располагающим к себе человечком средних лет в толстых очках. На вопрос, беспокоит ли его что-то, Фенвилл не только рассказал историю своей любви к Энн, но и понял, что невольно обнаружил добросовестного, заинтересованного слушателя — где-то совершенно за рамками простых формальных отношений врача и больного. Один раз хозяйка подошла к двери и нетерпеливо забарабанила в нее, на что доктор благодушно, но властно откликнулся:
— Миссис Старк, ну прошу вас… занимайтесь своими делами, пока я занят своим!
Фенвилл осознал, что не слышал ее приближения, и пришел к выводу, что эта хитрая карга подслушивала. Он понизил голос, хотя и слышал, как она удаляется по коридору:
— Я понятия не имею, как быть дальше.
— Мой совет будет достаточно прост, — сказал доктор Бермуда. — Продолжайте вести за той особой наблюдения. Не поймите превратно, но мой врачебный опыт говорит: если и есть быстрый способ избавиться от искушения, то — только поддаться ему. — Он изъяснялся мягко, как пожилой деревенский священник, всерьез озабоченный проблемами и искусами своей маленькой паствы.
— Но как?
Доктор извлек из внутреннего кармана пиджака потертый бумажник и вынул оттуда визитку.
— Какая, говорите, улица?.. Напишите на обороте. — Он протянул картонный квадратик Фенвиллу, держа его между средним и безымянным пальцами. Они пахли табаком.
— Я не знаю. Я не запомнил.
— А, вы в этих делах новичок! Да, юноша, еще многое вам предстоит на этом поприще освоить.
Фенвилл ничего не сказал — он был слишком подавлен даже для того, чтобы спорить с такой, в общем-то, справедливой оценкой собственной мужественности.
Доктор Бермуда неуклюже поднялся на ноги.
— Ложитесь, — приказал он.
— Не надо меня обследовать.
— Надо, — твердо бросил доктор, коротко и резко взмахнув левой рукой; перед самыми глазами Фенвилла сверкнуло большое кольцо с драгоценным камнем цвета жженого сахара. Ничего не оставалось, кроме как покорно улечься на спину, обратив взгляд к потолку.
— Глаза на меня, — сказал доктор Бермуда, размахивая левой рукой, как полицейский, направляющий трафик. — Следите за моими движениями.
Фенвилл понял, что его гипнотизируют, но было слишком поздно возражать.
Мгновение спустя, когда ясность ума вернулась, доктор что-то писал на карточке.
— Аркадия-Гарденс, значит… Какой конец?
— Дальний, — ответил Фенвилл.
Доктор посмотрел на него.
— Дом со сфинксами на крыльце стоит в дальнем конце.