Друг дал чёткое распоряжение: если те попробуют выдвинуться большими силами из лагеря, нанести удар по складам с боеприпасами, отойти, снова атаковать и так до тех пор, пока каждый из солдат не падёт смертью храбрых. Сане эта перспектива не улыбалась, но он понимал, что в условиях военных действий смерти плевать на пресловутую слезинку ребёнка, на жизнь солдата — тем более. Пуля, граната, ракета, боец — инструменты, которыми старуха причиняет боль и увечья обеим противоборствующим сторонам.
Выгрузили из трофейных «Барсов» десять «Мухоморов» и отправили в заданные квадраты. «ГХРМФ-10» шустрые, но лучше их расположить поближе, помня об огневой мощи «Голиафов». Не всякий грибоход способен пробежать половину дистанции до забора под пулями робота охранника. Разве что самый выносливый.
Саня тихонько засмеялся. Смешная шутка получилась, с отсылкой на какую-то книгу. Как её?.. Ну… Ладно, плевать!
Стемнело. С базы, светя фарами, понеслись бронемашины, за которыми тянулись платформы, перевозящие роботов-охранников. Сержант наблюдал за передвижениями врага, не отдавая никаких команд. Когда колонна скрылась из виду, он собрал солдат и сообщил:
— Атакуем через час. Три группы. Первая бьёт по воротам в районе казармы, оттягивая на себя возможное сопротивление. Вторая уничтожает склады. Третья идёт на прорыв со стороны макета НИИ, берёт под огневой контроль расположение противника, ждёт соединения с другими подразделениями. Живые и пленные нам не нужны. Уничтожить всех. Что-то не так, солдат?
Встрепенувшийся Саня промолчал. Командующий далеко. Никто не приструнит зарвавшегося сержанта. Да и гарантий, что он самовольничает, а не выполняет секретный приказ Друга, нет. Придётся смириться, действуя по ситуации.
Грохотало так, что хотелось проткнуть себе барабанные перепонки, навсегда оглохнув. Соня шмыгала кровоточащим носом, не обращая внимания на текущие из глаз слёзы. Они предательски катились по щекам, иногда затекая в рот, но, по большей части, капая на корпус «Тьмы». Туда же летели и редкие капли крови.
В перекрестье прицела возник силуэт. Девушка знала, что надо работать в корпус, иначе есть шанс промахнуться. Хотелось отплатить тварям тем же, что они сделали с часовыми. Соня задержала дыхание, задрала ствол чуть выше, отправив микоиду ответку за того, чьего имени она даже не знала. Не успели познакомиться. Теперь никогда и не смогут.
Голова биоробота отлетела вместе со шлемом куда-то в темноту. Есть! Перезарядка, цель, выстрел! Ещё одна каска ударилась о землю, подпрыгивая и кувыркаясь. Скоро придётся уходить отсюда. Позицию явно срисовали, попытаются накрыть. В подтверждение её мыслей несколько очередей вгрызлись в край крыши. К счастью, стрелявших слепили отблески пламени и взрывов за спиной девушки, ей же, наоборот, они подсвечивали цели.
— Четверо микоидов напали до зари, вдруг раздался выстрел, и их осталось три! — Соня нажала на спуск, в этот раз влепив заряд ровно в центр груди биоробота. — Трое из оставшихся опомнились едва, но просвистела пуля, и их осталось два!
Те, кого она не успела посчитать, бросились наутёк, по крайней мере, так показалось девушке. Не помогло. СВЛК-102Т будто презрительно фыркнула, выплюнув две пули, настигшие беглецов и превратившие их в пару подёргивающихся манекенов, на которых зачем-то напялили военную форму. Умирали биороботы ещё более странно, чем появились на свет. Правда, Соня никогда ещё не видела людей, испускающих дух на поле боя, поэтому не могла поручиться, что их предсмертные конвульсии не выглядят столь же бессмысленно и нелепо, как у микоидов. Убитые на посту не в счёт. Они упали куда-то в тень, где толком не разглядеть. В самой смерти никогда не будет красоты, она есть в том, что ты делал до. Биороботы убегали и сдохли. Эстетики ноль. Приняли бы бой и ушли за радугу — совсем другой расклад.
Девушка развернулась в противоположную сторону. Около главных ворот активность противника иссякла, видимо, соваться больше не рискнут. За макетом Когриведа продолжало полыхать и взрываться, мешая обзору. Соня посчитала в уме сделанные выстрелы. Осталось четыре патрона. Торчать на крыше, не планируя героическую кончину, смысла нет. Пока не начался совсем суровый замес, лучше вернуться к пацанам в казарму, чтобы помочь отбиться.
Данные от грибоходов подтвердили худшие предположения: на базе разведки остались те самые молодые бойцы, блондин и Пашка, которых Саня пожалел и отпустил. Видимо, лучше б сразу пристрелил, ещё тогда. Не пришлось бы испытывать муки выбора. Солдат понимал, что у него есть чёткое и однозначное задание от командующего. С другой стороны, сержант намеривается устроить беспредел, его действия формально подпадают под определение незаконного приказа, невыполнение которого исключает ответственность. Как ни крути, придётся выворачиваться. Пусть не в данный момент, позже, а придётся.